Она положила пистолет на сиденье и сказала пленникам:
– Убирайтесь. Сейчас. Я скажу, вы меня сбили с ног и убежали.
Бонни посмотрела на губернатора.
– Твой шанс, девочка, – сказал Сцинк.
– А вы?
Губернатор покачал головой:
– Я обещал Джиму.
– Это еще кто? – спросила Эди.
– Тогда, похоже, мы остаемся, – сказала Бонни.
Сцинк попытался ее уговорить:
– Позвонишь Августину, скажешь, что с тобой все в порядке.
– Нет.
– И мужу позвонишь.
– Нет! Только когда все закончится.
Эди разозлилась. С ними никаких нервов не хватит. Щелкунчик прав, они чокнутые.
– Чудненько, – сказала она. – Оставайтесь, раз вы такие недоумки, а я сваливаю.
– Отличное решение, – одобрил Сцинк.
– Скажете, я ушла в туалет.
– Запросто, – обещала Бонни.
– Мол, у меня месячные, и все такое.
– Сделаем.
Сцинк подался вперед:
– Не оставишь мне револьвер?
– С удовольствием, – сказала Эди.
Может, этот улыбчивый пристрелит Щелкунчика. Не считая синяка на правой груди, у нее сорок семь тысяч причин не расстраиваться по этому поводу.
Эди хотела передать оружие, но Сцинк вдруг отмахнулся и сказал:
– Хотя, если подумать…
Эди обернулась, и у нее перехватило дыхание. К стеклу прижалась мокрая физиономия Щелкунчика. С расплющенным носом и изуродованным ртом – вылитая горгулья.
– Соскучилась, крё-ооошка? – пропел Щелкунчик. Его бледные губы извивались по стеклу, как ленточные черви.
Джима Таила подмывало вызвать подмогу, но это положило бы конец тщательно оберегаемому отшельничеству губернатора.
Они давно условились: никакой кавалерии, если нет угрозы для невинных людей. Джим раздумывал, можно ли считать туристку невинной жертвой. Ее и Сцинка уже могли убить.
Тайл угрюмо смотрел на машины, мчавшиеся по автостраде под проливным дождем, и снова корил себя, что позволил эмоциям возобладать над рассудком. Бренда осталась жива. Следовало возблагодарить бога и успокоиться.
А он не угомонился. И губернатор легко получил от него номер машины.
– Борьба с паразитами, – так выразился Сцинк, когда они покидали больницу. – Сотворивший это с миссис Рорк – представитель нежизнеспособного вида. Генофонд не нуждается в его услугах. С этим согласился бы и сам Дарвин, разве нет?
Патрульный лишь попросил его быть осторожнее.
– Джим, нас окружают говнюки мутанты. Посмотри, что они сделали с Флоридой.
– Номера могли снять с другой машины, – ответил полицейский из холодной дали своих мыслей. – Тогда это тупик.
Губернатор высвободился из крепкой хватки друга.
– Они превращают край в выгребную яму. Одни с оружием, другие с портфелями – все они преступники.
– Борьба с паразитами.
– Мы делаем что можем.
– Будь осторожен, капитан.
Губернатор сверкнул жемчужной улыбкой кинозвезды, благодаря которой победил на выборах. И Джим его не удержал – дал отправиться на поиски черного джипа.
Который сейчас поливало дождем перед мотелем «Райские Пальмы». В машине сидели три человека, и Джим надеялся, что двое – это Сцинк и Бонни.
Внимание патрульного привлек темный силуэт на шоссе.
По обочине торопливо шел высокий мужчина. Он странно кренился, точно ему тяжело идти прямо, не выходя на проезжую часть.
Мужчина вздрогнул, когда ему в лицо ударил свет фар встречного бензовоза.
Теперь Джим хорошо разглядел скособоченную челюсть.
Человек прошел под яркой вывеской мотеля, приблизился к джипу и склонился к окошку. Потом обежал машину и сел на место водителя. Из выхлопной трубы вырвался дымок, мигнули стоп-сигналы.
– Приехали, – сказал Джим и запустил двигатель.
Ночь вдруг взорвалась сине-белыми вспышками.
В этот момент Щелкунчик сдавал джип задом, пофыркивая насчет того, что случилось с Авилой: