— Опытнее, — возразила Ева. — Мой муж был из той же породы. Его казнили.
— Муж? — ахнула Ольга. — Боже… Как ты это пережила⁈
— Пережила. Давай не будем об этом, не хочу вспоминать.
— Ну да, тем более скоро новый будет, — подначила Томилина, легко вскочив на любимого конька.
— Вряд ли, — настала очередь Евы тяжело вздыхать.
— А что так? Надоел? Ты то сидела у него не отходя, а теперь, как очнулся, — третий день уже не заходишь…
Кто бы сомневался! В маленьком университете ни от кого не спрячешься.
— Мы… сильно поругались, и я не уверена, что он после этого захочет меня видеть.
— Но ты же его спасла!
— Уверена, он скажет мне спасибо, — усмехнулась она. — Но это не то, чего хочется.
Первое время разговор клеился плохо, обе не могли расслабиться. Но уют заведения и ароматное вино вскоре сделали своё дело, и Ева рассказала, конечно, не всё, но многое, утаив только историю отца и кое-какие ещё детали. О Сефе рассказала всё, пряча за нервной усмешкой собственное смятение. К счастью, Ольге история не показалась смешной.
Томилина тоже рассказала о том, что её тревожило, и по справедливости ей было даже тяжелее. Если у Евы все проблемы сводились к личной жизни и отношениям с мужчиной, а остальные как раз закончились, то у Ольги в этой сфере единственной всё наладилось: она наконец позволила себе просто любить выбранного мужчину, не обращая внимания на то, как это выглядит со стороны. А в остальном…
Сложно наблюдать, как привычный мир рушится, даже если мир этот — единственный факультет в небольшом университете.
Новость о действиях Медведкова оглушила всех его коллег. Поначалу все уверяли друг друга, что это ошибка, обман и недоразумение скоро разрешится. Потом, не без помощи Стоцкого, поверили в то, что столько лет жили бок о бок с чудовищем, и начали вспоминать какие-то детали, на которые прежде никто не обращал внимания, а сейчас они виделись зловещими признаками. Да ещё многие вдруг осознали, что превознесение потусторонников над остальными — довольно странное явление. До полного слома старого порядка ещё не дошло, многолетние привычки так просто не исчезают, но пример Медведкова по крайней мере заставил задуматься.
Сейчас почти все ударились в другую крайность, стали с подозрением присматриваться уже друг к другу. Логично: если был один, то где гарантия, что твой сосед не окажется сообщником? Оставалось только надеяться, что это безумие скоро закончится, когда следствие прекратится с тем или иным итогом, и ГГОУ успокоится.
Если этот ГГОУ ещё останется.
Ева осторожно заверила, что закрывать университет точно не планируют — во всяком случае, ничего похожего она не слышала ни от Ланге, ни от остальных. Впрочем, это не значило, что всё останется по-старому.
— Посадят нам какого-нибудь вояку на место ректора, и привет. — Ольга грустно подпирала ладонью подбородок и выглядела хотя и печальной, но явно гораздо более расслабленной, чем в начале разговора. — Будем все строем ходить.
— А может, и стоит походить? — предположила Ева. — Может, тогда студенты в подземельях пропадать перестанут?
— Главное, чтобы молодой и симпатичный был, — подумав, решила Томилина. — Тогда можно будет и походить строем, ладно.
— А как же Лёша?
— Лёша — для души, — уверенно заявила она. — А этот — для красоты! Давай выпьем за красоту? То есть за нас!
В университет они возвращались уже затемно, и хотя свои проблемы не решила ни одна, но обеим стало легче принимать их существование. Ольга поверила, что всё утрясётся и жизнь не заканчивается, а Ева — что ей хватит сил с честью выдержать разговор с Серафимом, когда его выпишут. И воли настоять на нём, если мужчина станет отпираться.
К себе Дрянин брёл ближе к вечеру, на закате. Как и предписывал целитель, не спеша: от быстрой ходьбы уже через десяток шагов он начинал задыхаться, так что захочешь — не нарушишь. Одно утешало: это временно и могло быть хуже.
До преподавательских общежитий было недалеко, но расстояние показалось бесконечным. С другой стороны, на осеннем ветру прояснилось в голове, и Серафим наконец определился: поговорить с Евой надо. Хотя бы поблагодарить и узнать, решилась ли её проблема, потому что целителей и Макса он об этом расспрашивать не стал. И…
Да, чёрт побери, ему хотелось её увидеть! И совсем не хотелось разбираться почему.
В конце концов Дрянин даже не удивился, когда понял, что миновал нужный корпус и подошёл к соседнему общежитию, в котором жила Ева. Сеф поначалу не собирался заявляться к ней прямо сейчас, но решил не сопротивляться судьбе, поднялся на невысокое крыльцо; он давно уже выяснил, где именно живут попавшие на карандаш преподаватели, так что прекрасно знал, куда идти.