Выбрать главу

– Господи! – протянула мать, подвывая, и всплеснула руками.

Я не видела этого, просто знала, что обращение к высшим силам мать почти всегда сопровождает подобным жестом. А поскольку быть свидетелем того, как маманька вспоминает Бога, мне приходится каждый день, то я могу на нее вовсе не смотреть, но знать, как она себя при этом ведет.

– Бросал он пустоту на пол и топтал «их» ногами с таким усердием, что мы сначала и не поняли ничего. – Все до того выразительно и натурально, что я, грешным делом, подумал, что это у нас просто зрение не такое, как у него, оттого и не видим этих пауков, – с нотками восхищения говорил Степан.

– И что дальше? – торопила мать.

– Заместитель генерального стал кричать: «Вяжите! Чего смотрите? Допился ваш контролер!» – передразнил он писклявым голосом начальника и подытожил: – В общем, пока «Скорая» не приехала, всей сменой пауков этих окаянных ловили.

На некоторое время в кухне воцарилась тишина.

– Как теперь жить-то? – задалась вслух вопросом мать.

Я потеряла всяческий интерес к теме. И так ясно, папенька надолго освободил нас от пьяных посиделок на кухне и скандалов по утрам. О том, какие он может выкидывать фокусы в состоянии «белой горячки», я знала. Знала даже медицинский термин этого явления – «алкогольный делирий». Поражало другое: как после всего этого снова можно начинать пить?

Мои мысли вернулись к выпускному. Перед глазами встала Маринка. Плять еще та! Но за выкрутасы в мой адрес теперь ответит.

«Мне кажется, этот узор я видела на занавесках в твоей кухне!» – снова прозвучал в голове голос Маринки и ее механический смех. Видеть Маринка этого узора на занавесках, конечно же, не могла по двум причинам: первая – эта сучка никогда не была у меня на кухне, и вторая – платье было сшито в ателье, из вполне приличного материала. Просто по цене он, конечно, и рядом не стоял с теми, что надела половина моих подруг, однако на один раз годилось и так, да и смотрелось, что говорится, ровно!

«После того как Маринка ответит за свои слова, рвану в Москву!» – подумала я. Хотя, если не ответит, все равно рвану. Это цель и мечта всей моей только начинающейся жизни.

Я села на кровати и прислушалась. Мать тихо плакала. Степан ее успокаивал. Как всегда. Наверняка он занимается с ней этим со школы. Интересно, мать догадывается, что я знаю, как далеко он зашел в своих сочувствиях? Думаю, как уйду, тихий разговор перейдет в пылкие вздохи, шлепки и стоны. Теперь можно и днем, ведь папика в наркологии будут держать не меньше месяца. На душе сразу стало как-то мерзко, мать – та еще гадина. Ну да ладно, это не мои проблемы. А отцу так и надо!

Веселенькое дельце, чтобы купить билет, мне пришлось тиснуть у бабки гробовые. «Тиснуть у бабки бабки!» – неожиданно подумалось мне, и я загордилась рифмой слов. Но совесть не мучила. Ведь я их верну. Может быть, даже раньше, чем она хватится. Тем более взяла я их вчера, а сунется она в свою банку с горохом лишь только после следующей пенсии, чтобы положить очередную пятитысячную купюру.

Перед глазами возникла пачка хрустящих банкнот, и тут меня осенило:

«А что, если сделать так, чтобы она и вовсе не хватилась? Например, взять и на принтере напечатать всю сумму! Потом, когда у меня все наладится, просто поменять и все! Ведь если узнает, что я украла, умереть может! Восьмой десяток уже».

Воодушевленная идеей, я сползла с кровати и устремилась в ванную, на ходу размышляя над тем, стоит или нет вообще заморачиваться? Ведь бабка, как-никак, мать моего отца, который ни меня, ни свою жену обеспечить не может по причине своего воспитания. Хотя он считает, что причина в другом, да и я отчасти в душе с ним согласна. Папенька мой, еще не будучи оным, женился на моей маменьке по «залету». Никакой любви промеж ними не было, да и не могло быть, поскольку папенька тогда вздыхал по бывшей однокласснице, которая вышла замуж за другого, а маменька должна была, но не смогла дождаться своего суженого из армии, в которой в те времена служили аж два года. Не смогла по причине то ли нетерпения, то ли обыкновенной бабьей глупости, а может, тоже, как и все девчонки в нашем классе, из любопытства. Но мы в отличие от своих предков более продвинуты в плане секса, да и не стыдимся, если в аптеке препарат какой надо прикупить. Мать же как-то говорила, что они даже вслух слово «презерватив» произносить не могли. Я снова вспомнила душещипательные истории отца о том, как женился он по залету.