Что по защите? Если говорить мягко, то с ней всё было крайне худо, а если руководствоваться честностью, то откровенно хреново. Несмотря на атакующие Фронтир холода никто не собирался снабжать нас хоть какой-то одеждой. Удивляться такому решению наших пленителей не стоило, ведь изначально нас рассматривали как «мясо», которое должно даровать клинкам настоящих гладиаторов свою кровь. Вот и выходило, что единственным вариантов согреться было постоянное перемещение по арене. Человек в целом тварь удивительно живучая, так что даже по такой неприятной погоде будет возможность не помереть.
— Готов? — спросил меня подошедший Мак’хатар, мастерски крутанув копьём в своих руках.
— Нет, но кто меня будет спрашивать?
Пусть я и ухмыльнулся, но мой темнокожий товарищ нисколько не сбавлял серьёзности своего лица. Думаю, что если он долго смотрел бы в одну единственную точку, то точно смог бы прожечь там дырку от своего полного ярости взгляда.
— Смерть для многих из нас станет искуплением. — бывший гладиатор медленно прикрыл глаза тёмной ладонью, — Пусть боги простят им все грехи, а души не будут знать адового пламени.
Ворота подземелья наконец открылись, впуская в нагретую мелкими жаровнями теплоту помещения внешний холод. Стараясь не терять лица, я поёжился открытым телом, радуясь тому, что сам Мороз на время отступил, даруя нам шанс прожить чуть дольше, пользуясь своим мимолётным счастьем на последнюю схватку.
Моментально за спинами нашей разношёрстной группы материализовались погонщики, вооружённые длинными шестами с тупыми концами, которыми принялись тыкать в спины пленных. Мне также больно досталось прямо промеж лопаток, но боль пришлось стерпеть, сжимая в руке деревянную рукоять своего меча. Наконец мы сделали несколько шагов и оказались на открытой арене, только недавно убранную от снега трудолюбивыми работниками. Заполненные до отказа трибуны сейчас молчали, совсем никак не реагируя на наше появление, лишь только распаляя интерес к нашим будущим соперникам, которые появились на арене после небольшой паузой и ещё несколько бойцов оказались на снегу.
Зрители разорвались аплодисментами, криками, подбадривающим свистом и любым другим проявлением лояльности. В сидящих сейчас людях словно вселились бесы, которые прямо сейчас желали крови. Рек, озёр, морей или даже океанов этой драгоценной жидкости. Быть может, что многие из них сейчас считали себя праведниками, не отдавая отчёт в своих страшных низменных желаниях.
С «мясной» стороны выступала дюжина человек, не считая меня и новоиспечённого темнокожего товарища, тогда как со стороны гладиаторов смогли выпустить всего пять воинов, но вот уже они были снаряжены и вооружены не в пример лучше нашей группы. На древнеримских гладиаторов они смахивали не очень, значительно разнясь с ними в снаряжении. Все пятеро истинных гладиаторов были снаряжены в панцири, рисунок которых полностью повторял человеческие мускулы, громадные шлема с гребнями и крупной сеткой на месте лица, тогда как правые руки укрыты объёмными набивными рукавами, защищающими их ударные руки от случайных ран. Фактически, единственными уязвимыми местами были укрытые штанами ноги и левые их руки, лишённые доспеха, но прикрытые небольшими круглыми щитами. Похоже, что этими гладиаторами действительно дорожили, раз не рискнули показать красивого зрелища и честного поединка. Будь эти воины столько же бедны в снаряжении, то картина схватки вышла бы куда красивее, но сейчас не стоило раздумывать об этом.
Какое-то время гладиаторы старались ещё сильнее распалить толпу, даруя Мак’хатару больше возможностей рассмотреть своих противников и сделать важные выводы, которые он поспешил огласить мне: