Девочка глубоко вздохнула.
— Я боюсь даже вспоминать.
Дрёма приподнялась, чтобы сесть удобнее.
— Не улетай, — взволнованно проговорила Слава.
— Я не улетаю! Не переживай. Давай так. Если тебе даже вспоминать свой сон страшно, то не надо, я его и так увижу. Ты лучше ложись удобнее, а я что-нибудь расскажу о себе.
Слава послушно положила голову на подушку и приготовилась слушать, а Дрёма начала рассказывать:
— Я живу на чердаке этого дома. Днём сплю, а вечером просыпаюсь, чтобы собрать и подарить детям сны. Когда я вплываю в комнату, у малышей сами собой начинают закрываться глаза, нападает зевота, голова клонится к подушке.
— А если до тебя дотронуться, что будет?
— А если кто-то дотронется до меня, или я сама кого-то коснусь, то он сразу уснёт.
— Как же ты там живёшь на чердаке? Расскажи! — медленно выговаривая слова, попросила Слава и закрыла глаза.
— Я люблю, чтобы кругом было тихо и тепло. Поэтому и выбрала чердак. Мой домик заколдован. Ни взрослые, ни дети его увидеть не могут. Он маленький, но очень красивый, с розовой башенкой и окнами до самого пола, с сиреневой крышей и замечательным белым балкончиком. Когда дверь моего домика открывается, раздаётся красивая мелодия. Мой домик сказочный: стоит на чердаке, а окна выходят на огромный усыпанный цветами луг. На лугу круглый год весна. И несмотря на то, что вечер здесь сменяет ночь, а ночь снова уступает вечеру, на лугу всегда поют птицы, цветут цветы. Растут сны. Я собираю лучшие из них и отдаю детям.
— В твоём домике, наверное, очень хорошо, — мечтательно проговорила Слава, не открывая глаз.
— У меня очень уютно, — согласилась Дрёма. — Большие розовые и голубые шары плавают по комнате. Я очень люблю зажмуриться и, обхватив один из них, плавно подняться к самому потолку. Шары у меня необыкновенные: это мечты. Их много, розовых и голубых, ведь я люблю мечтать.
— О чём? — зевая, спросила Слава.
— Если обхватить голубую мечту, то думается о разных удивительных вещах, например, о том, как было бы хорошо найти и подарить детям сон с продолжением, такой, как многосерийный мультфильм, или сон-каприз, который можно пожелать себе самому.
Дрёма говорила всё медленнее и медленнее.
— Голубые мечты — далёкие, поэтому голубые шары кажутся прохладными. Розовые мечты, наоборот, тёплые и близкие. Обхватив розовый шар, я думаю о хорошем настроении, с которым вернусь домой под утро, раздав детям сны, или о моём любимом лакомстве — коктейле из росы и цветочного нектара.
— Смотри, сколько у меня разных снов! Выбирай любой, — и Дрёма протянула к Славе ручки, развернув ладошки кверху. Откуда ни возьмись стали появляться разноцветные сны! Они улыбались, весело перемигиваясь, и рассаживались рядом со Славой по подушке.
— Знакомьтесь, это Слава, — сказала Дрёма и, посмотрев на заснувшую девочку, шёпотом добавила. — Страшный Сон вот уже несколько ночей подряд пугает её. Так пугает, что девочка боится засыпать.
— Это нехорошо, — ответил Самый Весёлый Сон.
— Непорядок, — подтвердил Самый Добрый Сон.
— Мы поможем Славусе, — добавил Самый Удивительный Сон.
— Конечно! — воскликнул Самый Хороший Сон.
— А давайте, наконец, поймаем Страшный Сон и прогоним его! Сколько можно его терпеть? — возмутился Самый Ласковый Сон.
— А к Славе он в каком образе приходит? — спросил Самый Весёлый Сон.
— Не знаю. Сейчас посмотрим, — ответила Дрёма. — Он же всегда разный и превращается в то, чего ребёнок боится.
— Да вот же он! — воскликнул Самый Добрый Сон. — Смотрите! Чёрный весь! Одни глаза в темноте горят!
Страшный Сон показал им чёрный язык и поскакал по одеялу.
— Собака! — вскрикнула Дрёма. — Славуся боится большую собаку!
Собака сверкнула глазами и показала огромные острые клыки.
— Ты нам зубы не показывай. Мы-то уж точно знаем, что какой бы ты страшный ни был, укусить никого не сможешь. Сны не кусаются, даже Самые Страшные. Ты вот что…. Не приходи больше к Славе, — строго сказала Дрёма, поднимая вверх крохотный пальчик. — Сколько можно пугать маленькую девочку?
— Кого же мне пугать? — ощетинился Самый Страшный Сон.
— А тебе обязательно нужно кого-нибудь пугать? — поинтересовался Самый Удивительный Сон.
— Значит, нужно отвыкать от таких плохих привычек!
Самый Страшный Сон топтался в нерешительности.
— Не указывай мне! Я сам знаю, что делать!
— И знать тут нечего, — перебила Дрёма. — Только так. Иначе….
Дрёма дунула на Самый Страшный Сон — и тот пропал. Растаял, словно чёрный дым, бесшумно и бесследно.