В целом, одиночество устраивало. Несмотря на то, что пребывание здесь напоминало один бредовый длинный сон, Цири использовала это время для восстановления сил. Душевных и физических. Сейчас она чувствовала себя гораздо лучше: рука почти не болела, впрочем как и все остальное тело. Перестали изводить боли в спине, которые беспокоили с тех пор, как участились ночевки Цири на сырой земле. «Там», кажется, тоже поутихло все.
Немного сложнее обстояло дело с рассудком. Нет, она не сошла с ума — Цирилла хорошо помнила, зачем она сюда прибыла. Но если раньше она представляла итог этой авантюры с радостным возбуждением, то теперь страх явно омрачал предвкушение момента. Цири неустанно перебирала в голове причины странного мандража, старалась все списать на банальную боязнь за собственную жизнь, но решения этой проблемы найти не могла.
Вероятно, очередная встреча с Эредином могла бы исправить ситуацию. Уже несколько дней они не виделись, и Цири, казалось, теряла зрительный стимул к действию. Она была уверена: стоит снова увидеть объект своей ненависти, вспомнить о причиненной им боли, и все тут же станет на свои места. Вдохновение для решающего шага обязательно придет к ней. А пока… Пока она чувствовала лишь непонятную тревогу и грусть.
Мысли часто возвращались к башне. Эредин величал те руины «местом истины». И ей еще никогда не хотелось так верить в чью-то правоту. И никогда еще так не хотелось быть обманутой.
Другим волнующим вопросом был обещанный визит ведуньи. И она явилась в темницу ведьмачки, как и предполагалось, ближе к концу первой недели после возможного зачатия.
Когда Цири увидела высокую симпатичную эльфку на пороге комнаты, то сразу догадалась, кто она такая. Всё, начиная от элегантной прически и строгого закрытого платья, и заканчивая крайне серьезным взглядом, выдавало в ней принадлежность к ученым кругам.
— Доброе утро, — весьма дружелюбно поздоровалась та и подошла ближе.
Цирилла, даже заранее зная о ее скором приходе, оказалась застигнутой врасплох. Она совершенно не была готова к тому, что станет известно после общения со Знающей.
Гостья, как и следовало ожидать, не смутилась из-за холодного приема. Наверняка, ее предупредили насчет крайне враждебной пленницы. Да и вообще, выглядело так, что эту сдержанную спокойную девушку вообще ничем нельзя было смутить.
— Меня зовут Анариель. Я здесь по приказу короля, — эльфка придерживалась хорошего тона и вовсе не обращала внимания на взгляд ведьмачки исподлобья.
Анариель свободно прошла к столу, аккуратно выдвинула стул и присела на него. Цири же почувствовала секундное ускорение пульса, когда эльфкой был упомянут Эредин, а потом поспешила скрыть любые эмоции.
— Ты же знаешь, зачем меня прислали к тебе, Zireael? — деликатно продолжала ведунья, внимательно глядя на Цири.
— Знаю, — холодно подтвердила она, одаривая Анариель не менее смелым взглядом.
— Тогда, я думаю, мы можем приступать к анализам, — эльфка продемонстрировала нечто, что, по ее мнению, могло напоминать теплую улыбку.
Цирилла внутренне напряглась. Ей вовсе не хотелось никаких анализов. Анариель, хоть и выглядела безобидной, все равно не внушала доверия. Ее опасения только усилились, когда в руке ведуньи прямо из воздуха материализовался небольшой нож.
Ведьмачка не была глупой и понимала, для чего нужен этот инструмент. К счастью, Йеннифер успела обучить ее не только тонкостям чародейского ремесла, но и многое рассказала о женской физиологии. Для анализа эльфке понадобится кровь. И даже зная про методы обнаружения беременности, Цири, однако, с излишней опаской отреагировала на появление ножа.
Знающая поднялась и подошла вплотную. Как и все Aen Elle, Анариель была внушающего роста. Кроме того, вблизи она казалась еще симпатичней. Каштановые волосы хорошо сочетались с теплым оттенком глаз, а характерные выступающие скулы и тонкие губы добавляли ее чертам истинно эльфского шарма. Цири невольно подумала об Эредине.
— Дай мне свою руку, — мягко попросила ведунья, и девушка, чуть помедлив, подчинилась.
Анариель осторожно придержала руку ловкими пальцами и приложила острие ножа к голубой венке чуть ниже изгиба локтя. В следующее мгновение на коже выступила темная, почти черная капля крови и медленно скользнула по лезвию ножа. Металл окрасился удивительными малиновыми разводами.
Очень неспешно эльфка забрала нож и поднесла к глазам. Удивленная Цирилла наблюдала, как кровь исчезает с лезвия, будто постепенно впитываясь в него. И вот, когда металл полностью очистился и засверкал серебром, Анариель молча пошла к свету, источаемому свечами.
Ведьмачка перестала дышать. Волнующее предчувствие сдавило грудь тугим обручем.
Эльфка некоторое время молчала. Она вертела нож под разными углами на свету и внимательно разглядывала блики. У Цири затряслись руки и ноги.
Неожиданно нож растаял в руке ведуньи. Анариель пошевелила пальцами, словно хотела размять их, и повернулась.
— Не знаю, уместны ли тут поздравления, — странно улыбнулась она. — Ты беременна, Zireael.
========== Часть 9. Скверна ==========
Смысл сказанного все никак не доходил до Цири. Она отказывалась воспринимать то, что услышала. Слово «беременна» было просто не применимо к ней. Анариель продолжала улыбаться, плохо скрывая свое удовлетворение от произведенного эффекта. К горлу подступила тошнота.
— Что с тобой? — с притворным удивлением спросила эльфка. — Ты не знала, что после секса бывают дети?
Ведьмачка молчала. Не чувствовала ничего, кроме странной горечи во рту. Там, куда провалилось ее сердце, чернела пустота. И страх. А еще пугающее омерзительное чувство, когда душа хочет просочиться вон из оскверненного тела и не возвращаться туда никогда.
Нет, эта новость не стала неожиданностью. Ее изнасиловали, и это возымело логичное последствие. Но, пока оно не прозвучало как факт, девушка согревалась наивной верой в то, что сможет избежать неминуемого. Пока оставалась на это надежда, Цири держалась за нее, как за спасительную ниточку.
Однако, ниточка выскользнула из рук, и Цири безвольно падала в пропасть собственной безысходности — откуда невозможно подняться и стать прежней.
И даже не чувство обреченности отягощало в той мере, чтобы полностью умереть духом. Ужаснее было то, что она не справилась. Потерпела поражение из-за своей самоуверенности. Эредин оставался живым. Она же, как ей теперь казалось, живой больше не была. Всё должно было закончиться по-другому. Все должно было произойти не так.
Ведунья, вдоволь насладившись видом оторопевшей Цири, приготовилась уходить. Сухой спазм сдавил горло ведьмачки, не позволял издать ни звука.
— Анариель, — все же глухо позвала она знающую. Голос был абсолютно чужим и звучал будто со стороны. Казалось, девушка напрочь разучилась говорить всего за несколько минут гробового молчания.
Эльфка с интересом обернулась.
— Не говори ему, — выдавила Цири.
Анариель фыркнула и удивленно уставилась на нее.
— Это почему же?
Цирилла закрыла глаза. Пыталась очистить голову, чтобы иметь возможность сосредоточиться на своей бездарной игре.
— Если он узнает, — начала она могильным тоном, — то потеряет ко мне интерес. Больше не позовет к себе.
Услышав это, ведунья мягко рассмеялась. Цири натолкнулась на ее веселый взгляд, но продолжала держаться спокойно.
— Я хочу провести с ним еще хотя бы одну ночь, — закончила Цирилла.
Улыбка Анариель понемногу становилась гадкой, источая презрительное неверие.
— Ну, конечно, — хмыкнула она, — так оно и есть.
Цири особо не надеялась, что эльфка поведется на этот спектакль. Но больше ничего не оставалось, и она умоляюще шепнула: