И все-таки попытаться стоит.
Отдав приказ о еде и напитках, Джефранка подошла к императрице, прервав их с каудихо борьбу взглядов, и в знак поддержки слегка сжала ее плечо.
Данеска опустилась в предложенное кресло, а Джефранка заметила, что Андио Каммейра еще сильнее нахмурился и как будто собрался что-то сказать. Вряд ли что-то хорошее.
Чтобы не дать ему вставить слово, она произнесла вежливое:
— Для меня большая честь принимать в Адальгаре императрицу.
Если Данеска ответит, то получится завязать разговор, а каудихо за это время, может, слегка успокоится и станет с дочерью поприветливее.
Данеска ответила совсем не то, чего ждала Джефранка. Вскочила с кресла и, пронзив ее ненавидящим взглядом, вытянула руку:
— Позволяю тебе выразить почтение, припав к моей руке.
Джефранка не успела отреагировать, а каудихо уже с размаху шлепнул дочь по запястью.
— А! — вскричала Данеска и принялась потирать ушибленное место.
— Мне и Виэльди ты тоже велишь лобызать тебе руки? — хмыкнул он. — Нет? Тогда молчи и не позорься!
Данеска скривила губы.
— Виэльди я не смогу такого велеть, потому что его здесь нет! Где он?
Каудихо промолчал, и Джефранка решила ответить вместо него:
— Он уехал в Талмериду, чтобы отвезти тело Имидио родичам.
— Тело?.. — злость исчезла с лица Данески, сменившись растерянностью. — Что значит «тело»?..
Андио Каммейра вздохнул.
— То и значит, дочь. Умер Имидио.
Она часто-часто заморгала, прижала ладони ко рту и не опустилась, а упала обратно в кресло.
— Ну-ну, милая, только не плачь, — в голосе каудихо наконец-то проявились любящие нотки, он погладил дочь по голове. — Я знаю, вы с детства дружили… Да и я его еще ребятенком помню… Горько все это, да, но уже ничего не изменить…
— Сарэнди… — пробормотала Данеска. — Он еще ничего не знает. Для него это будет так больно!
— Он справится, он воин.
Джефранка вдруг почувствовала себя лишней. А может, она была лишней с самого начала, просто не понимала этого.
— Императрица, каудихо, думаю, вам есть, о чем поговорить. Я вас оставлю.
Андио Каммейра вскинул голову, посмотрел на нее долгим взглядом и с теплотой сказал:
— Спасибо тебе, милая, за понимание.
Когда княгиня ушла, Данеска спросила:
— Как он умер?
— Простуда.
— До чего нелепо… обидно…
— Да, — отец поцеловал ее в лоб, а потом резко отстранился и рявкнул: — И тебя могла постигнуть такая судьба, дура!
Вот как он умудряется на раз переходить от нежности к грубости?
Он собирался продолжить, но тут явились слуги с питьем и сырными лепешками. Данеска с удовольствием приступила к еде, но каудихо не дал расслабиться.
— Почему ты здесь? Кто тебя надоумил зимой рассекать по морю? Как Ашезир тебя отпустил?
— Он не хотел, но ему пришлось. Я с важными и срочными известиями.
— Разве Сарэнди не мог их передать?
— Не все… Одна весть для тебя и Виэльди, а другая… другая только для Виэльди. Поэтому я должна дождаться его здесь.
— И не надейся! Как раз сегодня я думал возвращаться в Талмериду. Тебя заберу с собой.
— Но я…
— Даже не вздумай ссылаться на усталость. Столько дней в море перетерпела, потерпишь и еще парочку дней в пути.
— Нет! — она вскочила с кресла. Поднос с кувшином и блюдом с грохотом опрокинулись на пол. — Я дождусь его! Ты не можешь увезти меня против воли! Я буду сопротивляться. Ты не потащишь императрицу силой на глазах у всех!
Андио Каммейра схватил ее за плечи и встряхнул.
— Ты сказала, что вести срочные.
— Срочные.
— И что, станешь ждать Виэльди еще дней этак пять? Разве не слышала: он в Талмериде, он только вчера туда уехал. И я возвращаюсь в Талмериду. Вот и подумай, если есть чем: как быстрее доставить ему послание?
Любимый все еще в Талмериде? Ну да, вероятно… Пока похоронные обряды, пока он еще выдвинется в обратный путь… Если отец, конечно, не лжет. А он может.
— А ты не врешь?
— Нет, дурочка. Иначе я бы сегодня не уезжал, не оставил бы тебя с ним при княгине. А то не ровен час… В Талмериде же, так и быть, пообщаетесь под моим присмотром. Теперь расскажи, что за страшную весть ты привезла для меня?
— Ох, отец! — Данеска всплеснула руками. — Ты не поверишь! Хашарут — бастард бывшего императора, и он…
— Пф-ф! Это я знаю. Виэльди при мне писал послание. Наместник — бастард, и он давно готовился выкрасть младшего принца.
— И выкрал! Вы опоздали со своим посланием! Он выкрал и…
Тяжелый удар кулаком в стену ее прервал. Андио Каммейра выкрикнул:
— Проклятье! Это очень плохо! — В последний раз она видела отца таким разгневанным, когда он застал ее и Виэльди в конюшне. — Гаденыш! Ублюдок! Так бы и выпустил ему кишки!
— Э-эй, отец… — несмело позвала Данеска. — Мы не знаем, где Хинзар. Его могли спрятать в Шахензи, а могли привезти сюда. Нужно выяснить, какие корабли приставали к этим берегам, откуда прибыли, кто на них был.
— Выясним, — пообещал каудихо. — Сейчас же отдам нужные поручения и княгиню предупрежу. А твое послание брату… Мне точно нельзя его узнать?
— Ну… ты сочтешь меня безумной.
— Все-таки попробуй.
Богиня не говорила, что послание никому нельзя открывать, а поделиться им уж очень хотелось. Тем более отец лучше знаком с древними преданиями и всем таким: может, скажет чего-нибудь умное и полезное.
— Ну… — она пожала плечами. — Во сне ко мне явилась красивая богиня с серебряными волосами, велела передать Виэльди, что он должен разбудить Спящего ворона… А потом к Ашезиру несколько раз подряд приходила нечисть в образе девчонки-нищенки и говорила то же самое… Видишь, звучит как бред…
На лице каудихо появилось странное выражение: озадаченное, удивленное, растерянное и немного веселое.
— Ты не веришь, — вздохнула Данеска. — Вот я так и знала!
— Я… — он почесал затылок и протянул: — Я просто не знаю, что думать… Эта твоя богиня… Она и мне снилась. Красивая, серебряные волосы, глаза… Все так. И тоже что-то там говорила о Виэльди…
Данеска подскочила к нему, вцепилась в плечо.
— Что она тебе сказала?!
— Да я толком не помню, не особенно прислушивался. Думал, это обычный сон.
— Ладно… А что ты ей ответил, помнишь?
— Ничего не ответил.
— Но хоть что-то ты сказал? Не молчал же?
— Не молчал… Как бы мне мое не-молчание боком не вышло, если это и правда был не просто сон. — Он скривил губы в смущенной улыбке. — Эта среброволосая была такой красавицей, что я предложил ей раздвинуть ноги.
— Отец! — Данеска округлила глаза, не зная, то ли смеяться, то ли негодовать.
— Что? — каудихо развел руками. — Я думал, это всего лишь сон!
Вечером Андио Каммейра и Данеска в сопровождении пяти всадников покинули Адальгар. Она забыла об усталости, так хотелось поскорее добраться до Талмериды и увидеть любимого. Вот только она не подозревала, что отец все-таки обманул: Виэльди уже подъезжал к княжеству, но каудихо выбрал такую дорогу, чтобы их пути не пересеклись.
Ишка бродила вдоль побережья под проливным дождем и пинала голыши. Когда те отлетали далеко, она взвизгивала от радости и хлопала в ладоши. Скоро забава ей надоела, и она, забежав в море, принялась играть со штормовыми волнами: суть была в том, чтобы не дать им ударить по лицу.
На самом же деле, она просто коротала время.
Скоро, очень скоро побратим смерти разбудит Ворона. Одна влюбленная дурочка уже добралась до этих берегов с посланиями от себя и рыжего императора. Другая влюбленная дурочка тоже проговорится, не сможет иначе. Люди вообще неспособны долго держать язык за зубами, когда дело касается их жизней и благополучия. Скорее, Непознаваемые станут познаваемыми и обретут плоть, чем люди изменят своей натуре.