— Выходит, шестичасовой уход болвана с работы ты выбрал?
Кого, прости?
Забей. Очередная моя дурацкая шутка, — хмыкнул я. — Однако, ведь, аккурат в районе шести часов нас в карцер-то отправили…
— Апчхи! — громыхнул рядом Ва Гонь.
— О, правду говорю. Значит…
Да, блин! Нифига это не значит! — возмутился Каспер. — Просто дурацкое совпадение!
— Ты, вон, другу своему про совпадение расскажи. Гля, как мается из-за него сердешный.
— Апчхи! — в очередной раз ушастик косвенно подтвердил мои слова.
— Эй, там, жирный! Рожу хворому своему тряпкой какой-нибудь замотай! — раздалось от картежного стола недовольный рев какого-то голопузого игрока, с татуировкой красного дракона на спине. — Нам тут бактерии его не нужны!
Остальные игроки, оставив карты, тоже развернулись в нашу сторону. После чего, среди семерых сидящих за столом, кроме Кабана, я опознал еще пару его подручных: любителя пригрозить ножичком Ля Роя и душевно нюхнувшего с моей подачи стирального порошка Ро Нока.
Я б и рад был выполнить указание голопузого, но, как на зло, в карманах не было даже элементарного носового платка. И маску для заболевшего ушастика смастерить было попросту не из чего.
— Апчхи! — ужасно не вовремя, в очередной раз громыхнул трясущийся в ознобе приятель.
— Э-э, жирный! Ты по-хорошему не понимаешь, что ль⁈
— Чем орать, лучше б чаем горячим товарища моего угостил! — раздраженно бросил я в ответ, поднимаясь со шконки, и похрустывая забинтованными кулаками.
Драться в одиночку против семерых бандитов, трое из которых имеют представление о моих возможностях (так что об эффекте неожиданности можно сразу забыть) — это крайне паршивый для меня расклад. Но, увы, иного выхода из сложившейся конфликтной ситуации я не видел.
— Че ты сказал, урод⁈.. — взревел голопузый, первым вскакивая со скамейки. Но, как я и опасался, за руку татуированного тут же придержал Кабан и, вынудив буяна наклониться, что-то яростно зашептал ему на ухо.
— Да я ща этого жирдяя!.. — вырвав руку, заскандалил было дальше татуированный.
— Сядь, я сказал! — жестко рявкнул на него Кабан и чуть спокойнее добавил: — Мы ж еще не доиграли.
Обиженно заворчавший что-то неразборчивое буян вернулся-таки обратно за стол на свое место.
— Апчхи! — в очередной раз громыхнул на всю камеру за моей спиной несчастный ушастик.
— Ля Рой отнеси студентам горячего чая! — удивил меня неожиданным щедрым жестом Кабан.
Подорвавшийся тут же из-за стола подручный метнулся к тумбочке с недавно вскипевшим электрочайником, плеснул в пустую кружку кипятку, бросил туда же чайный пакетик и, отдав это богатство мне, поспешил вернуться обратно за стол.
Игра картежников возобновилась.
Я же, вернувшись к Ва Гоню, аккуратно приподнял голову друга и стал осторожно, крошечными порциями, заливать обжигающий напиток в клацающий зубами рот ушастика.
Эх, сейчас бы из того пакета хотя бы горстку моей мать-и-мачехи, на раз-два Ва Гоня бы от хвори избавили, — начал нагнетать Каспер.
— И так сойдет, — проворчал я в ответ. — Ща от горячего чая пропотеет. Глядишь, и без травы твоей лекарственной на поправку пойдет.
— Бин Сань, что со мной? — простонал и впрямь слегка очухавшийся от горячего приятель.
— Простудился ты, походу, в карцере, братка, — растолковал ушастику.
— А где мы?
— В гостях у сказки, блин, — хмыкнул я.
— Как это?
— Эй, студент! Как там тебя?.. Бин Сань, в картишки с братвой перекинуться не желаешь? — раздался из-за стола голос Кабана. — Мы тебя уважили — так имей совесть, прояви и к нам уважение.
Ты ж, ведь, не пойдешь туда? — забеспокоился Каспер.
— Держи кружку, Ва Гонь. Придется остатки чая тебе самому допивать, — я сунул полупустую кружку в еще слегка подрагивающие, но уже вполне цепкие пальцы приятеля.
— Не надо, не уходи, — вторил призраку ушастик.
— Не-е, братан, этот бой кулаками выиграть у меня вряд ли получится. Нужно идти договариваться, — и оставив Ва Гоня в одиночестве допивать чай, я решительно зашагал к картежникам.
Глава 35
Лы Ван ждал звонка от бывшего сослуживца весь день. Выезды во время дежурства с напарником по проблемным адресам еще как-то отвлекали его от этого выматывающего душу ожидания. Но по окончанию дежурной смены, когда старший инспектор, попрощавшись с юным коллегой, отбыл домой, ждать в одиночестве спасительной весточки от Ле Сеня стало в конец тоскливо.
Сам же Лы Ван домой не спешил, потому что, несмотря на вполне солидные двадцать четыре года, он до сих пор жил с родителями. И дома чуткая мать в два счета считает его плохое настроение. После чего обязательно начнет допытываться до причины нервозности сына, и отвязаться от этого ее профессионального дознания будет вообще не реально. Вот, чтобы не палится до срока, Лы Ван и заперся после дежурства в своем кабинете (если можно так назвать огороженный серыми пластиковым стенами квадрат полтора на полтора метра, куда с трудом поместились самый компактный компьютерный столик и простой офисный стул на четырех ножках), где, коротая время, пытался отвлечься тестом новой игрушки на смартфоне. Но даже любимое залипалово оказалось бессильно перед ожиданием важного звонка. Нервничавший Лы Ван то и дело мониторил текущие время, от чего бесконечно лажал в игрушке и из раза в раз сливался в начало, не пройдя и десятой части первого уровня.
К шести часам терпение младшего инспектора таки лопнуло, и он сам решился позвонить Ле Сеню, дабы расставить наконец все точки над «ё».
Следователь отдела наркоконтроля откликнулся буквально после первого гудка:
— Ну че там у тебя? Докладывай! — огорошил он бывшего сослуживца, вместо «здрасьте», явно приняв того, за кого-то другого. — Эй, чудила? Слушаю, говорю, тебя внимательно! Излагай.
— Ле Сень, привет! Это Лы Ван беспокоит.
— Че?.. Какой еще, нахрен… А это ты, дружище. Извини, у меня тут просто сущий дур дом!
— Ле Сень, я хотел узнать о…
— Послушай, приятель, давай в другой раз поболтаем. Лады? — перебил следователь. — Не обижайся. Просто жду важного звонка. Не могу телефон занимать.
— Погоди, Ле Сень! — затараторил Лы Ван, испугавшись, что бывший сослуживец сейчас разорвет соединение. — Я же тоже не просто так! А аж с самого утра жду от тебя вестей!
— О чем ты, вообще, дружище? Не понимаю.
— Ну как же⁈ Ведь, вчера в клубе ты обещал…
— А-а! Все, все, вспомнил… Короче, полный облом по твоему вопросу, Лы Ван, вышел сегодня у меня. Так что, уж не взыщи, но проблему свою придется решать тебе самостоятельно.
— Да как так⁈ Я ж рассчитывал на тебя, Ле Сень! Мне ж до завтра надо! А уже шесть вечера! И обратиться больше не к кому! Ты снова меня подставил!.. Алло, Ле Сень⁈ — оторвав от уха гаджет, Лы Ван обнаружил, что связь оборвалась еще пять секунд назад, и весь этот последний яростный монолог он, похоже, выбросил в пустоту.
— Гребаный ублюдок! — фыркнул Лы Ван и раздраженно швырнул телефон на крошечный столик перед собой.
Заскакав на маленькой столешнице, гаджет не удержался и рухнул на пол. От удара о каменную плитку хрупкий экран смартфона треснул, гаджет возмущенно тренькнул и отключился. Но младший инспектору сейчас было точно не до поломанного на ровном месте телефона.
Несчастный обхватил голову руками и стал раскачиваться на стуле, как неваляшка, с трудом сдерживая рвущийся из глотки отчаянный вой… Он не смог, не справился. Доверился подлецу Ле Сеню, который в очередной раз его подставил. Потерял драгоценный день, за который можно было попытаться самостоятельно раздобыть чертову траву. Да хотя бы у того же старшего инспектора (который, после добытой утром на первом же выезде редкой марки, проникся симпатией к молодому напарнику) можно было осторожно выспросить адреса местных криминальных авторитетов, и после дежурства попытаться наладить с кем-нибудь из них взаимовыгодный контакт. Да, в будущем подобная связь с криминалом наверняка аукнулась бы новыми грандиозными бедами для Лы Вана, но это были б уже только его проблемы, и ради спасения подставившегося по вине сына отца младший инспектор с радостью сейчас поставил бы на кон не только свою дальнейшую карьеру, но и жизнь… Но увы! Он доверился ублюдку Ле Сеню, потерял день и остался у разбитого корыта.