— Капрал, доложить о потерях, — бесцветный синтезированный голос оператора штаба объединенного командования раздался в левом наушнике.
Изъеденный сильными ветрами и частыми осадками скалой выступ дрогнул и от него отделилась металлическая человекоподобная громадина. Отключив маскировочную сеть, капрал опустился за массивный бруствер.
— Докладывает капрал второго дивизиона Зак Фарон, — тяжелый пехотный излучатель с встроенным килианским гранатометом с мягким клацаньем опустился на изгиб локтя. — Тринадцать космопехов уничтожено, потеряны три стационарные огневые точки. Противник использует биомины большой мощности. Они с легкостью преодолевают скальное основание укрытие! Прошу огневой поддержки!
— Доклад принят, — компьютерная программа, координирующая оборонительные действия подразделения Западной конфедерации, с нечеловеческой аккуратностью занесла новые сведения в базу данных. — Продолжать удерживать оборонительные позиции. В ваше расположение направлены два унитанка и отделение космопехов первого дивизиона. Анализ разведданных показывает, что на вашем направлении противник не обладает превосходящими силами. Поэтому в огневой поддержке отказано!
Киборгизированный тяжелый пехотинец Зак Фаррон, за сорок лет непрерывной службы дослужившийся до капрала и потерявший после более сотни операций почти 30% своего тела, громко и от души выругался.
— К вам направлено отделение космопехов, — поразительно похоже передразнил он оператора, отстегивая верхнюю боевую сферу и подставляя потное и разгоряченное лицо свежему горному ветру. — Сдохнешь тут, пока дождешься этих проклятых пехов, — его взгляд прошелся по изрытым воронками позициям его отделения. — Тут целый полк нужен, а лучше бригада с усилениям и орбитальной поддержкой, — бормотал он, продолжая наблюдать за своими подчиненными, застывшими в индивидуальных укрытиях. — А... Стокман, зараза! — его взгляд неожиданно зацепился за пехотинца, который скорчившись что-то пил из металлической фляжки. — Говорил ведь не пить эту гадость!
Активировав рацию, он заорал:
— Чертова задница! Стокман! Одеть боевую сферу! Последнее предупреждение!
Метрах в двадцати от него с невысокого пригорка скатился небольшой красно-коричневый валун. Мордочка любопытного зверька, мгновение назад что-то деловито высматривавшего, сразу же скрылась в норке.
— Ты понял меня?! — видневшийся вдали пехотинец отбросил от себя фляжку и начал быстро надевать тактическую сферу. — И если еще раз, во время боя...
От пригорка во все стороны побежали тонкие, едва заметные трещины, который словно невесомая паутинка мгновенно накрыли несколько квадратных метров.
— О! Боже..., — на его боевой сфере, лежавшей в стороне, уже давно мигал красный индикатор. — Приготовиться, сукины дети! — пульсация усилилась на несколько порядков. — Крысы! — индикатор начал давать непрерывный сигнал. — В укрытие!
С нечеловеческой быстротой высокие фигуры нырнули в укрытия — узкие ячейки из металопласта, утопленные в грунте. Через секунду после этого позиции отделения сотряс мощный взрыв. Тонный земли, отколотых от скального массива кусков, валуны со свистом поднялись в небо и через мгновение смертоносной массой обрушились на землю. Двух пехов, укрывшихся в карманах прямо у эпицентра, смяло как червяков в банке. Еще одного прошило насквозь каменными осколками. Металопласт его костюма, державший по заверениям ученых взрыв мины второго класса, разлетелся на пластины с загнутыми вверх, рваными краями.
Еще не успели затихнуть вопли в эфире, как со стороны врага зазмеились еще десятки новых извилистых трещин. Вспарывая скальное основание бурами под поверхностью приближались продолговатые продолговатые тельца живых снарядов — носителей мощного взрывчатого вещества и зачатков разума, что позволяло им успешно имитировать местных живых существ и маскироваться под них...
______________________________________________________________
Огромный плазменный экран с плавно изогнутой по последней моде поверхностью занимал большую часть стены просторного помещения, где в полумраке вырисовывались несколько удобных кожаных диванов. Между ними стоял низкий столик, на котором притулилась одинокая пепельница с тлеющей сигаретой.