- А все же?
- Красивая. Очень красивая.
- Да ладно, - удивился Янек, - чернявая, как цаххе, тощая, как переслежина, рот большой...
- Еще одно слово - и я тебя ударю, - ледяным тоном предупредил Крейг.
- Еще лучше, - неизвестно чему порадовался Янек, - а теперь скажи, чего ты от нее хочешь. Только долго не думай - прямо сейчас скажи. И не ври.
Наверное, это все же была какая-то магия. Потому что Крейг, ни мгновения не раздумывая, хрипло выдохнул:
- Увести отсюда. Прямо сейчас. Куда-нибудь, где никого нет...
- Вот теперь - отлично. Думай об этом. Непрерывно думай, но не говори. Говорить о таком нельзя, сразу все испортишь. Просто - думай! Это должно... проступать. Сквозь воспитание, приличия - и прочие неважные условности. Сквозить. В голосе, в глазах, в жестах. Прорываться - и снова прятаться. Выпусти свои тайные желания погулять. Но недалеко - только до калитки. Дальше - не стоит. В Монтрезе за это вешают.
- Интересно, за что в Монтрезе не вешают? - хмыкнул горбун.
- Дай подумать... ковырять в носу можно. Даже в общественном месте. Ели хочешь - попробуй, тебя никто не осудит.
- Да иди ты... Что дальше?
- Пойдем.
- К ней? - Крейгу на мгновение стало не по себе. Хотя, если разобраться - в чем дело-то? Обычная вдовая рыбачка. Но пока он смотрел на тонкую, но сильную фигурку, вздернутый нос, тугие черные косы, змеями лежавшие на высокой груди и мысленно покрывал ее нежную шею поцелуями... рыбачка как-то успела стать важной. И впрямь - магия.
- Пока - нет. Рано. Просто встанем поближе, чтобы успеть, когда начнется...
- Начнется - что?
- Увидишь. Тебе понравится, - непонятно, но интригующе заявил Янек и двинулся вглубь трактира. Или все-таки салона? Крейг пожал плечами и последовал за ним.
За игрой наблюдала компания рыбаков... ну, может быть, не совсем рыбаков. Немного контрабандистов, слегка мародеров, но - не пиратов! Пропустив Крейга вперед, Янек притормозил и от души прошелся по ногам дюжего парня с солидной небритостью и заметным пузом.
- Эй! Ты, головастик, где глаза забыл? - мирно поинтересовался тот.
Крейг обернулся, но Янек махнул ему рукой, показывая, что все в порядке, помощь не нужна.
- Извини, - шулер скорчил виноватую мину, - засмотрелся на красотку в зеленой юбке. Хороша, правда?
- Асиэн? Забудь. Тебе не светит.
- Почему? - Янек наивно похлопал глазами, - Я хороший парень, не жадный и не злой. Или она... любила мужа?
- Асиэн никого не любила. И не любит. Даже саму себя. Холодна, как рыба.
- Точно, - влез второй, - сколько раз пробовал ее расшевелить. Да тут многие пробовали.
- Понятно, - кивнул Янек. - Да, это сложнее. Но ненамного. Послушай, приятель. Хочешь заработать полновесный золотой эр?
- Что нужно сделать? - подобрался рыбак.
- Дать мне в морду. Когда я подам условный знак. Вот такой, - Янек небрежно провел кончиками пальцев по воротнику.
- И ты за это платишь золотом? Чудной малый. Я такие услуги и бесплатно оказываю, только попроси хорошо.
- Э-э, - протянул Янек, - бесплатно ты так окажешь, что потом мою голову найдут в Каротте. А нужно - аккуратно. Но правдоподобно. Справишься?
- Даже не знаю, задачка-то трудная, осилю ли? - рыбак почесал затылок... не выдержал и шумно заржал, - Да запросто, приятель. Что ты задумал?
- Увидишь, - пообещал Янек и ему, - тебе понравится.
На обещания шулер был щедр. Он уже повернулся, чтобы нагнать Крейга, когда в спину ему выстрелило довольное:
- Понял! Хочешь, чтобы я тебя повалял хорошенько, а она пожалела, так? Бабы на это дело падкие, а от жалости до чего-нибудь другого у них дорожка короткая. Верно?
Янек обернулся, встретился глазами с рыбаком. Подмигнул, показав на воротник. Улыбнулся, поймал ответную улыбку и ловко ввинтился в шумный хоровод, отплясывающий под лалы. Подпрыгивая козлом под бодрую мелодию, шулер незаметно толкнул подальше в рукав две отполированные ракушки, прихваченные со стола.
В эту ночь, единственную сухую ночь, Небо знает за какое время, белесая луна не давала спать еще одному человеку. Впрочем, тот не расстраивался - не слишком и хотел.
Да и причины для бессонницы у него были - и посерьезнее, чем небесная рожа, нагло заглядывающая в окошко, забранное толстенной кованой решеткой.
Своим решением отсрочить казнь на наделю, Монтрез здорово напугал и смутил узника. Виктор уже начал надеяться, что беда прошла стороной, его не обманули. И, когда его тело, наконец, нырнет в люк под эшафотом, Яниса и Лору, действительно, оставят в покое. Позволят уйти с остатками золота... или хотя бы просто уйти. И жить. Спокойно, тихо а, главное, долго.