- Костер? - встрепенулась девушка.
- А вы и не знаете ничего? Он не сказал? Ох, благородное сердце, настоящий сеньор - всех бережет, кроме себя. Жрец из самого Аверсума прибыл, зеркалом. С целой толпой расследователей. На площади еще вчера столб установили и сухие дрова подвезли. А для чего столб и дрова, если не для костра?
- Но разве главу рода судит не Император? - удивилась Лора.
- За светские преступления, - хмуро пояснил Янек, - за хулу на Храм и принца могут взять в оборот. Хотя Сай, конечно, рискует.
Вязание съехало на пол, крючок упал и петля соскользнула, безнадежно уродуя сложный узор.
- Его могут сжечь? - угрожающе тихо спросила Лора, - это правда?
- Любого из нас могут, госпожа Мартени. Храм же, благослови его Небо, чтобы стоял сто лет, только лучше где-нибудь подальше отсюда. Я вам так скажу: все беды во-первых, от демонов. А во-вторых, от жрецов. Только вы ничего не слышали, а я молчал, как снулая рыба. Так я пойду? Подарки на кухне, приятного вечера. И заходите, госпожа Мартени. Вместе с милордом заходите, дай ему Небо сегодня в живых остаться...
Торговец вылетел из гостиной, задом - но очень проворно, сказывался большой опыт.
Лора стремительно подошла к брату, схватила его за обе руки, заглянула в глаза.
- Я должна быть там, помоги!
Янек покачал головой:
- Милорд сказал - сидеть дома, ждать гонца и ни о чем не беспокоиться. У него все под контролем.
- О чем ты говоришь? - разозлилась Лора, - он же маг. А там - жрецы. Против них он бессилен, его магия связана. А без нее он просто человек, самый обычный. Уязвимый.
- А чем ему поможешь ты?
- Мою силу благословением не связать.
- Сколько той силы, Лора? Ведьма тебя даже учить отказалась, сказала - крохи. Лучше не трогать, чтобы не надорваться. Сиди дома. У милорда много друзей...
- Янек! - Лора сжала его запястья с такой силой, что они чуть не хрустнули. - Я не могу. С ума сойду. Если тебе нужна вменяемая сестра, помоги мне выйти из дома. Ты же можешь, я знаю. Ты все можешь!
Демоны Бездны, где можно спрятаться от отчаянных глаз влюбленной женщины, может быть у вас? Дадите убежище, век за вас Небо молить буду... Храм построю. Или это перебор?
- Почему у меня ощущение, что я делаю просто грандиозную глупость? - пробормотал Янек. - Переодевайся. В мужской костюм.
Снять слепок ауры с предмета не такое уж простое дело. Далеко не всякий целитель справится, даже со специализацией "судебная медицина". А стихийник, скорее всего, даже не возьмется... Но огненные стоят особняком. Не зря же ауру называют огнем души. Сродство стихий - вот как это называется. И любому огневику все манипуляции с огнем даются так же просто и естественно, как дыхание. А уж что там за огонь - дело пятнадцатое.
Знатоки говорили, что пресловутое "пламя вдохновения" - из той же компании, поэтому Монтрез свои знаменитые сонеты, рондо и эпиграммы словно выдыхал, без всяких "творческих мук". Как дракон - пламя. Родная стихия, чему тут удивляться?
Жрец-маг сложил руку особым жестом, похожим на обычную "лодочку", но только похожим. Секрет был в большом пальце, согнутом особым образом. Над шкатулкой развернулась многоцветная радуга, небольшая но изумительно красивая.
Секретарь схватил перо и принялся тщательно записывать величину радуги, ширину полосок, их порядок и странное многоцветье... обычно, полосок у радуги не так много, максимум четыре-пять.
- Удивительно... Монтрез огневик, а здесь, в основном, сродство к воде и ментал. А еще, немного, ведьмина кровь, впрочем, последнее как раз понятно - его мать ведьма.
- Но откуда столько бирюзового. Это цвет чистого разума...
- И выдержки. Огромной выдержки. Маршал отличается нечеловеческим терпением, об этом все знают.
- Тогда объясни мне ширину светло-зеленой полоски? Это же безмятежность высших ступеней, я ничего не путаю?
- Рядом со страстью, настолько, что, практически, смешалась с ней, породив новый цвет. Уже много лет не видел такой красивой и необычной радуги.
Его Святость старался не слушать переговоры своей свиты. Процесс дознания его не интересовал, Саю был нужен результат.
- Записали? - нетерпеливо спросил он, - Отлично, не прошло и месяца. Монтрез, протяните левую руку, чтобы мы могли сличить отпечатки.
Лесгри сложил свою лодочку над простертой ладонью... И, единственный, сообразив, что сейчас произойдет, успел крепко зажмурить глаза.