Ослепительный солнечный шар полыхнул протуберанцами на половину площади, передние ряды торопливо последовали примеру умного жреца, зажмурились и, для верности, закрыли глаза ладонями. Ясный белый огонь, в котором не было даже намека на какие-то другие цвета и оттенки - огромный и горячий. Горячий - а ведь много веков считалось, что внутренний огонь не обжигает.
- Э-э... - протянул знаток радуг из свиты Сая, - понятно теперь, почему маршал стоит голым на ветру и не мерзнет.
Его Святость развернулся к столу, одновременно пытаясь проморгаться, удержать слезы, брызнувшие из обожженных глаз и немедленно выяснить, чья это дурацкая выходка.
- Зарисовали? Вы зарисовали слепок?!
Саю торопливо и не слишком вежливо сунули в протянутую руку лист бумаги. Дорогой бумаги, девственно чистой и совершенно белой.
- Вот так оно и выглядело. В точности.
Секретарь инстинктивно подался назад, а любитель радуг разгладил складки на облачении, обвел взглядом площадь:
- Понятия не имею, о чем мы здесь рассуждаем, но одно ясно всем, кто не слеп. И у кого Темные Боги не отняли способность различать цвета - маршал никогда, ни единого мгновения не держал в руках этого кольца. Он вообще не прикасался к нему. Готов ручаться своим именем.
Глава 31. В которой костер загорается
Янек прислонился спиной к дверному косяку. Немного подумал - и съехал по нему вниз, основательно усевшись на пол. Лора не стала пенять брату за нарушение устоев. Она видела такое уже не раз и понимала, что сейчас все гораздо серьезнее, чем удрать от строгого надзора старой няньки или гувернера. Сейчас Янек готовится прыгнуть выше головы...
- Они сильные люди, - кивнул он, отвечая на невысказанные мысли, - и привыкли исполнять приказы.
- Но с таким, как ты, никто из них еще не сталкивался, - улыбнулась Лора. Это была лесть, но, одновременно - и правда. Неотразимое сочетание. Янек невольно улыбнулся в ответ. Он знал себе цену и знал, что она высока. Но то, что сестренка тоже ее знает - было демонски приятно.
- Будет трудно, - сказал он. Откинул голову. Прикрыл глаза, вслушиваясь в мир, который никогда не молчал. Другое дело, что охотников слышать его во все времена было не так чтобы много. Сильные стихийники, вроде милорда, приказывали - и мир подчинялся. У него просто не оставалось другого выхода. Ведьмы просили - и мир не мог отказать. Кто откажет любимой дочери?
Янеку не досталось сильного дара. Его, как и Лору когда-то, отказались брать в ученики. Старый маг сказал - нечего развивать... Отец тогда здорово расстроился. А Янек - ни капли. Он уже знал, что его дар - в другом. Не приказывать миру, не гнуть его под себя, не повелевать. А слушать... Очень внимательно слушать и угадывать малейшие изменения в мире. И чуть-чуть, слегка, почти незаметно - поворачивать их так, чтобы в конце концов события сложились в нужный узор. В нужный ему узор. В таком деле большая сила была, скорее, помехой. Если у тебя в груди ураган - попробуй дунь на птичье перышко так, чтобы оно сдвинулось на полпальца, не больше.
Янек догадывался, что может едва ли не больше, чем самый сильный стихийник, просто по-другому. По-своему. У его странного таланта была масса ограничений. Например, он ничего не мог сделать мгновенно - мир это большое и тяжелое колесо и оно поворачивается медленно. Но ничего невозможного для него нет. Вообще ничего, здесь сестра была совершенно права.
Шулер настроился, всем телом ощутив мир вокруг себя. На мгновение он стал этим миром, полностью стирая границы между ним и своим телом. Стал новым и гордым домом с островерхой крышей, свысока взирающем на своих, более приземленных соседей. Лохматыми кустами акации у порога. Дорожкой, ведущей к задней калитке. И - сразу всеми четырьмя стражами: настороженными, внимательными. Готовыми выполнить приказ милорда.
Мелодия, которая родилась на его губах, была проста, как свист ночной птицы под окнами. Даже еще проще: пара нот, которые чередовались с паузами, длинными и короткими. Но она звучала в резонансе с миром. А мир в это время хотел покоя. Наступала зима - время долгого сна. Захоти Янек перебудить полквартала - пришлось бы попотеть, и не факт, что получилось бы. А вот помочь уснуть - запросто. Ну, не уснуть, конечно - задремать. Не слишком крепко и ненадолго. Милорд подобрал себе в свиту сильных людей, способных скинуть даже наваждение, подкрепленное волей мира - если оно противоречит прямому приказу сеньора.
- Пойдем, - шепнул Янек. - Только очень тихо. Осторожно. Почти не дыша. А потом побежим быстро-быстро и огородами. Потому что долго они не проспят.