Где-то ближе к концу маршрута мне надоело ковылять, решил отдохнуть. Как раз попалась скамейка. На ней уже сидела с книжкой какая-то студентка, но места хватало, так что плюхнулся с противоположной стороны, вытянул ноги.
Вот и началась моя аристократическая жизнь. В своём мире я не ходил в вышку, а вот тут сподобился. И сразу на второй курс. Даже если не стану аристократом, то поучиться управлять предприятиями будет не лишним. Значит, сразу настраиваемся учиться серьёзно. Надо будет ещё первый курс повторить, хотя бы основы. Я-то на нём не учился. Интересно, а какая успеваемость у Григория была? Вдруг он отличник, а я скачусь в двоечники. Хотя, это не мои проблемы, пусть мутный граф наймёт мне репетиторов, я против не буду. Сколько там уже времени? Ага, можно уже собираться и потихоньку выдвигаться в сторону кабинета.
— Григорий Родин? Вы почему не на лекции? — Не успел встать, как неожиданно девушка, сидящая рядом, убрала книжку, и обратила на меня самое пристальное внимание.
Я в ответ тоже решил её рассмотреть получше. И понял, что вижу отнюдь не студентку.
Так, среди руководства института её точно нет, тех я запомнил в первую очередь. В папочке, которую мне вручала сегодня Эльза — тоже. В общем, какая-то не очень важная птица.
— У меня медотвод. — Решил понаглеть. Не нравится мне, когда на меня вот так наезжают, даже не посигналив из вежливости. — Я после болезни, мне нельзя напрягаться. Возникнет дополнительная опухоль, я заболею и умру. — Изобразил скорбное лицо, хотя и хотелось улыбнуться.
Зря старался.
— Я читала, что у Вас «вечный медотвод» от физических нагрузок. — Женщину мой монолог ничуть не разжалобил. Надо же, а я думал он у меня только после болезни. — У Вас сейчас какая лекция только что была? Имперская дипломатия? — Показала она отличную память или осведомлённость.
— Да. — Тяжело вздохнул я.
Меня одно только название уже пугает. Не быть мне отличником!
— Это очень важный предмет! — Теперь, когда я внимательно её рассмотрел, уже видел, что ей не меньше двадцати пяти лет. Как я мог принять её, даже скользнув взглядом, за студентку, не понимаю. Теряю бдительность и внимательность. А девушка симпатичная. Только уж больно серьёзно восприняла мой мнимый прогул лекции. Вон как распинается, ей бы трибуну. — Его изучение гарантирует Вам, что Вы не попадёте в неловкую ситуацию во время переговоров с видными родами нашей империи!
— Да, я понимаю. — Решил стоически выдержать наезд, и забубнил, что помнил по этой теме. — Слово серебро, а молчание — золото. Дипломат — это человек, который дважды подумает, прежде чем промолчать. Предварительные ласки — это дипломатия, без них будет не секс, а война. Ой, это из другого паблика.
— Григорий. — Девушка тяжело вздохнула. — Как можно смеяться над такими темами? Вы что, не любите Родину?
— Родину? Люблю, конечно. Любил, в смысле. Она умерла. — Сделал вид, что искренне скорблю над этим.
— КТО умерла?! — Воскликнула девушка, вставая. — Ты думай, что говоришь! — Она даже на «ты» перешла, сделала шаг и нависла надо мной.
У меня создалось чёткое ощущение, что она меня сейчас ударит. А я ей даже ответить не могу.
— Мать моя… женщина. — Оторопело попытался я отодвинуться от этой ненормальной, но не получилось. И так сидел возле подлокотника. — Уже давно. Вроде бы. — Теперь и меня взяло сомнение. Неужели у меня такая плохая память? Раньше не жаловался.
— Да как ты… Я же тебе сейчас… — У неё даже дыхание перехватило, когда она реально замахнулась.
А я зажмурил глаза.
— Федосия Пантелеймонова, случилось что-то? — Открыл один глаз, чтобы посмотреть, кто это вмешался. Оказывается, её вопли привлекли к нам двух девушек. Одна из них очень заинтересовалась нашим конфликтом. — Что, Родин снова с пары сбежал, да?
— Он сказал… Вы представляете, он сказал, что Родина умерла! — Выдавила возмущённая девушка из себя.
— Разве нет? — В ответ удивилась и незнакомка. — Уже давно, я же смотрела его документы. У него только отец остался, а графиня Родина действительно умерла. Родин, мне пришло, что ты выздоровел. — Это незнакомка уже наехала на меня. — Ты идёшь на следующую лекцию, или я тебе ставлю пропуск?
— Иду, иду. — Отмахнулся я от неё. Скорее всего, староста или его помощница. Сталкивался я с таким типажом и в первой, и во второй жизни.
— Не опаздывай. — Обе девушки бодро зашагали по тропинке в направлении второго корпуса.
— Графиня?.. — На Федосию тем временем напал полный ступор. Классное у неё имя, кстати. А отчество так ещё круче. — А, да. Точно. — Из неё словно воздух выпустили, и она плавно опустилась рядом со мной на скамейку. У неё и попка тоже ничего такая. — Вы, Григорий, меня извините. Я совсем не хотела обижать память Вашей матери. — Она огляделась, придвинулась ко мне совсем вплотную и стала заглядывать мне в глаза. — Пожалуйста, давайте этой инцидент останется между нами.