Я попытался снова открыть рот, но Гофман перебил меня:
- Я ведь говорил об этом на пресс-конференции, подчеркивал несколько раз, но вы благополучно опустили этот факт!
- Артемий Робертович, дело в том…
- Еще одно вранье, - снова перебил меня хозяин «Дубликата», - по поводу того, что дубль может попасть не в те руки. Черт бы вас побрал, Кирилл Андреевич! – Гофман снова пробежал глазами текст и зыркнул на меня. Уголок губы его задергался. – Боевых дублей будут получать лишь некоторые полицейские за особые заслуги, и утверждать покупку этих дублей будут в руководстве МВД, никак иначе! Но об этом вы тоже ни слова не сказать. Интересно, почему? Вам дали разнарядку нас оклеветать?
Я не ответил. Вздохнул от бессилия и покачал головой.
Впрочем, Гофману вообще было плевать, что я отвечу. Если бы не разделяющий нас экран, он бы уже схватил меня за воротник и треснул по морде – это было написано на его кирпично-красном лице.
- А я скажу вам, почему, Кирилл Андреевич, - сказал Гофман, немного сбавив тон.
Он смял листок бумаги и швырнул куда-то в сторону. Лицо его позеленело, губы искривились тонкой змейкой.
- Вы, гиены, хотеть лишь грязь месить и разносить дерьмо, как мухи! Правда вам неинтересна, вам нужна лишь грязь. Только так вы сможете привлечь читателей к вашему халтурному и бездарному сайту!
- Артемий Робертович, я сейчас вообще немного о другом пытаюсь вам сказать…
- Про огнестрельное оружие для дублей я вообще молчу! – воскликнул Гофман, подойдя поближе к экрану. – Какой-то идиот из зала пошутил, все посмеялись, но только вы принять это за чистую монету. Из чего я могу сделать вывод, что вы, Кирилл Андреевич, либо полный идиот, либо специально хотеть облить меня дерьмом!
Я в очередной раз попытался возразить, но замолчал. Сейчас это бессмысленно, будь я хоть трижды прав. Злость застелила Гофману глаза: он продолжал кричать и сокрушаться на меня, а я, играя в партизана, молча смотрел в пол. И хотя моей вины здесь не было, щеки мои пылали, а в носу щипало от обиды и стыда.
Надо дать Гофману выпустить пар. За репутацию компании он трясется, как за собственную жизнь, а дубль, то есть кто-то другой, макнул ее в дерьмо по самые уши. И разойтись с директором миром теперь будет очень трудно. Если вообще возможно.
Но сейчас меня больше беспокоило другое. Как я попрошу Гофмана о помощи после всего, что услышал от него в свой адрес?
- Так что, Кирилл Андреевич, продолжим этот разговор в суде? – спросил Гофман, отвлекая меня от мыслей.
Я поднял взгляд на экран и процедил сквозь зубы:
- Артемий Робертович, на пресс-конференции присутствовал не я.
- Чего?
- Там был мой дубль. В зале. Он пришел туда вместо меня. И статью эту… писал не я.
Повисла пауза.
Я ощутил, насколько глупо и беспомощно это прозвучало, и в горле моем встал комок.
Гофман нахмурился, а после рассмеялся нервным смехом.
Некоторое время в кабинете было тихо.
- Вы хороший фантазер, Кирилл Андреевич, - сказал Гофман наконец, и в глазах его мелькнуло раздражение. – А может, вам фантастику лучше писать? Там можно врать сколько угодно, в суд за это не потащат.
- Я клянусь, это был он! Я приехал к вам как раз потому, что не знаю, что делать! – воскликнул я. – Кто-то украл дубля из моего гаража и теперь притворяется мной. Вернее, кто-то словно пытается жить вместо меня, используя его.
- Ага. И вопросы на конференции задавать мне он. И лживую статью он тоже написать за вас. – Гофман снова не сдержал смешок. – Это ведь под силу дублю – сесть и что-то написать. Мои вот не умеют, а ваш – как два пальца об асфальт! Дубль-творец. Может, научите меня таких же делать?
Я промолчал и заскрипел зубами от бессилия и злости.
Гофман посмотрел на время на часах, взглянул устало на меня, махнул рукой.
- Ладно, все мне с вами ясно. Сначала оболгать, а теперь еще и издеваться. Надеюсь, у вас есть хороший адвокат, Кирилл Андреевич. Вы дорого заплатить за эту клевету.
Директор «Дубликата» поднял перед экраном руку с пультом и хотел уже прервать наш разговор, но тут я взорвался на весь кабинет:
- Посмотрите видео с пресс-конференции! Вы разговаривали с дублем! Он сидел в первом ряду! Его ваша охрана пропустила, а меня едва не покалечила! Я все это время ждал на улице в машине!
Рука Гофмана с пультом остановилась перед экраном. Он посмотрел на меня, и краска гнева вновь окрасила его лицо.
- По-вашему, я не смог бы отличить живого человека в зале от программы, которую сам же создал? По-вашему, я полный идиот, чтобы поверить в эту чушь?!
После его слов открылись двери кабинета, донеслись тяжелые шаги.
Я обернулся.
В мою сторону шагали два охранника. Один был пожилой и невысокий, лет пятидесяти, с лысиной, прихрамывал на одну ногу. Второй – лет тридцати, с квадратной челюстью, гладко остриженный, по виду – мастер спорта. Они подошли ко мне, остановились молча за моей спиной.
Я поежился и посмотрел на Гофмана с мольбой.
- Артемий Робертович, если вы поможете, то мы узнаем, кто его использует вместо меня и кто стоит за всем этим враньем! Я потому к вам и приехал. Помогите его отследить! Я заблокировал дубля, но кто-то продолжает им спокойно пользоваться. Если вы поможете мне разобраться, я смогу пойти в полицию, и вместе мы его найдем!
Гофман больше не смеялся и не улыбался. Он потер вспотевший лоб платком, спросил устало:
- Кирилл Андреевич, а может, вы здесь по заданию редакции?
- Не понял?
- Ну, опять какой-нибудь скандал пытаетесь найти, вынюхиваете. А скандалы вы находить даже там, где их в принципе не может быть.
- Да нет же! Все, что я сейчас сказал вам, правда!
- В общем, так. Или вы сегодня же писать опровержение и приносить «Дубликату» публичные извинения, – отрезал Гофман, и ухмылку смыло с бледного лица. – Или мы поедем с вами в суд, и вы дорого заплатите за ущерб, который нанесли нашей компании.
Гофман снова поднял пульт перед экраном.
- Артемий Робертович! - взмолился я.
- Всего доброго. Охрана вас проводит.
После этих слов экран погас. Один из охранников, который помоложе, подошел ко мне, молча кивнул на выход. Лицо его было беззлобное, но мускулы и богатырские размеры не располагали к спору с ним. Второй, старик, смотрел на меня с любопытством и тревогой.
Я повернулся к охранникам и взмолился шепотом, как будто Гофман по ту сторону экрана все еще мог меня услышать:
- Погодите, мужики! Вы можете связать меня с кем-нибудь из разработчиков? На полчаса хотя бы!
- Вам же было сказано: на выход, - брякнул молодой охранник грозно. – Я не буду повторять.
- Но только вы мне можете помочь! Моего дубля взломали! Мне нужно, чтобы кто-нибудь помог его найти!
Пока молодой охранник потихоньку багровел, второй смотрел на меня пристально, и на лице все четче проступала странная тревога. Не знаю, почему, но у меня возникло ощущение, что старик понял меня с полуслова – все, что я пытался тщетно втолковать Гофману за один миг уложилось в голове простого охранника. Он обратился к своему напарнику:
- Миша, погодь. Может, послушаем, чего он хочет?
- Было приказано на выход, Вить! – повторил парень, названный Мишей, и полоснул по мне резким взглядом. – Вперед!
Больше мне не дали сказать ни слова. Я развернулся к выходу и, тихо матерясь сквозь зубы, пошел прочь из кабинета.
На душе было паршиво, и за всю дорогу я не проронил ни слова. Один раз лишь обернулся на сопровождающих меня охранников.
Тот, что постарше, продолжал сверлить меня глазами. На лице его читалось нетерпение, волнение и страх, словно он жутко хотел что-то сказать, но опасался при напарнике.
В гробовом молчании меня выпроводили на улицу.