― Как это возможно? ― подал голос Матвей, который также стал прислушиваться к разговору.
― Ну, малыш, не мне тебе объяснять, что мы живём в век высоких технологий, да и клонирование животных уже несколько нет не является чем-то необычным. Наука сейчас позволяет без труда создать дубликат кошки или собаки, да и любых других животных…
― А человека можно также клонировать? ― вдруг невпопад спросил Юрий. Все посмотрели на него.
― Никаких научных подтверждений этому нет, да и незаконно это, ― тут же выдал в ответ представитель ветслужбы и, видя, что Юрий задумчиво смотрит куда-то в сторону и не реагирует, спросил: ― Так как же насчёт собаки? Если вы беспокоитесь о цене, то мы готовы рассмотреть вариант с рассрочкой…
― Спасибо, мы подумаем, ― Ольга протянула руку и взяла у него брошюру. ― Пойдёмте, дети. Юра, ты идёшь?
Слова жены вернули Карташова к действительности и он, кивнув на прощание сотруднику ветслужбы, побрёл вслед за остальными к выходу.
========== Глава VIII ==========
Амнезия у Юрия практически прошла. Он вспомнил всё, кроме самого момента аварии, который продолжал сниться ему по ночам в виде одного и того же знакомого кошмара. Постепенно мужчина всё больше стал верить, что это не сон, а воспоминания, заблокированные в его подсознании: «Но если это произошло на самом деле, то, как же я сейчас живу и вспоминаю всё это? Мог ли я стать жертвой какого-то чудовищного эксперимента, в ходе которого меня оживили, возвратив из небытия? Нет, вряд ли, это кажется слишком фантастическим сценарием, даже в наш высокотехничный век!»
И всё же постепенно Юрий стал всерьёз задумываться над таким вариантом. Он даже перечитал внимательно договор на предмет каких-нибудь упоминаний о судьбе его тела в случае смерти. Но ничего не обнаружил. Слова сотрудника ветслужбы буквально въелись Юрию в мозг и превратились в навязчивую идею. Клон, дубликат. А что, если именно это с ним и произошло? Если настоящий Юрий Карташов погиб во время полёта, а он ― лишь копия, призванная скрыть неудачу космической программы? Почему нет? Если животных можно копировать, то, наверняка, то же самое можно сделать и с человеком!
Карташов всё перечитывал и перечитывал брошюру. Юрий решил во что бы то ни стало докопаться до правды, иначе он никогда не сможет успокоиться. Параллельно он стал украдкой писать свой дневник, оберегая тетрадь и ручку как зеницу ока. И лишь удостоверившись, что никто его не видит, он принимался за работу. В основном, писал он по ночам.
День за днём приближалось окончание его отпуска, и осознание этого было единственным радостным теперь для Юрия. Возвращение на службу, на космодром, позволит ему не проводить столько времени рядом с Ольгой, ведь их отношения становились всё более отчуждёнными. Они почти не разговаривали, стали словно чужие люди. Хотя она продолжала кормить мужа, гладить и стирать его вещи, но делала это просто по привычке.
И они уже больше недели не занимались любовью. Логически стал назревать вопрос о разводе, но никто из них так и не начинал разговора на эту тему. Юрию было всё равно, ничего не хотелось. А Ольга, наверно, боялась остаться одна с детьми, да и, может быть, всё ещё на что-то надеялась, любила мужа.
С детьми отношения Карташова складывались немногим лучше.
И вот, наконец, закончился отпуск, и Юрий вернулся на «Северный». Там вовсю готовились к новому пуску ракеты: всюду суета, обсуждения, работа кипит. Невольно и он влился в этот поток, став его частью.
Практически сразу же по возвращении молодой капитан направился в кабинет к Макарову. Секретарша сообщила, что он свободен, и Юрий, постучав, прошёл внутрь.
― Ну, как ты, Юра? Снова готов вернуться в строй? ― спросил Валентин Андреевич.
― Да, самочувствие отличное, только вот… память пока не восстановилась полностью… всё какие-то обрывки… ― парень решил никому здесь не выдавать своей тайны. Если бы начал говорить правду, то сразу поставил бы крест на очередном полёте.
― Как жена, дети?
― Спасибо, всё хорошо! Валентин Андреевич, могу я спросить прямо: вы допустите меня до второго полёта на Марс?
Лицо Макарова стало серьёзным. Он не сразу ответил:
― Тут не от меня всё зависит. Решение по тебе пока ещё не принято, на самом верху, я имею в виду.
― Я бы очень хотел снова лететь!
― Да, я помню, как ты говорил это на пресс-конференции… А что думает об этом Ольга?
― Она не возражает, ― уклончиво ответил Юрий.
― Да? Даже после того, что случилось! А я считал, что она всеми силами будет теперь удерживать тебя на Земле.
― Мне удалось её переубедить…
Юрий не знал, поверил ли ему Макаров до конца или нет, но он разрешил парню тренироваться наравне с другими. Хотя сначала его ждало очередное комплексное медицинское обследование. Ничего мешающего тренировкам выявлено не было, так что Юрий принялся за дело: барокамера, испытание в невесомости, центрифуга, тренажёры… А затем всё заново.
Он сильно уставал, но это его радовало: некогда было задумываться о своих переживаниях. Его целью был новый полёт, и молодой человек тешил себя надеждой, что он всё-таки состоится. Ему нужно было попасть туда ― Юрий верил, что только так он сможет избавиться от кошмаров, преследовавших его по ночам: «Но если это так, если я не тот Юрий Карташов, а лишь его копия, то что же мне теперь делать?! Ведь мне уже никогда не стать нормальным человеком! И эти видения, эти кошмары никогда не закончатся! Остаётся только один выход: снова стать тем первоначальным человеком, который погиб в космосе! Его сознание всё ещё там, рассеянное в холодном мрачном пространстве, я знаю это! Оно живо, оно ждёт меня! Что ж, уже недолго осталось, совсем скоро я снова буду там!»
По вечерам Юрий возвращался домой, где снова, укрывшись от Ольги и детей, писал дневник. В один из дней случилось то, что, наконец, сложило всю картину воедино. Карташов обедал в столовой на космодроме и случайно, краем уха услышал разговор двух парней из медицинского отдела. Сначала он не мог разобрать, что они говорят, но расслышав свою фамилию, сфокусировался сильнее и смог различить слова.
― Как думаешь, он так и не понял? ― говорил один.
― Кто его знает? Думаю, нет, иначе бы уже давно свихнулся! А выглядит вроде нормальным, ― отвечал ему другой.
Разговор происходил где-то за спиной Юрия, и он буквально чувствовал, как эти двое то и дело поглядывают в его сторону.
― Я бы на его месте не смог с этим жить.
― И не говори! Даже не представляю себе, каково это, узнать, что ты не тот, кем себя считаешь, а всё вокруг фактически тебе чужое, не твоё: твои жена, дети… твой дом… Узнать, что ты лишь копия, дубликат погибшего человека…
― Ладно, давай не будем об этом, а то жутко как-то становится! ― призвал его первый, и они переключились на другие темы.
Как ни в чём небывало Юрий доел свой обед и отнёс поднос с грязной посудой туда, где его забирали работники столовой. Затем спокойно, стараясь ничем не выдать своего волнения, также вышел из помещения.
Он решил дописать дневник и спрятать его под матрац в спальне, чтобы Ольга могла через какое-то время найти его. Она должна прочитать то, что там написано! Она заслуживает знать правду!..
Так прошло несколько дней, после чего Карташова вызвал к себе Макаров и сообщил, что ему всё-таки разрешено лететь. На этот раз обстановка, в которой это было сказано, уже не была столь торжественной, обошлось без министра Авдеева. С ним говорили только сам Валентин Андреевич и полковник Службы государственной безопасности Лукин. Всё заняло не более пяти минут, после чего Юрия отпустили. Полёт назначили через неделю.