Как обычно, Оля приветливо улыбалась, наблюдая, как Юрий подходит к крыльцу, и не ответить на эту улыбку он не мог. Картина любимой женщины, встречающей его на пороге их общего дома, была для молодого капитана живым воплощением того, что называется счастьем.
Ольге было двадцать восемь ― на два года меньше, чем Юрию, но она казалась моложе. Высокая, с каштановыми волосами до плеч и яркими голубыми глазами она была очень красива, и даже рождение двоих детей не испортили её фигуры и не лишили обаяния юности. Они очень любили друг друга и были женаты уже шесть лет.
Когда Юрий подошёл, они поздоровались и поцеловались. Тут из-за двери выскочили дети и, подбежав к отцу, стали наперебой просить, чтобы он их тоже обнял. Юрий приласкал сына и дочку, постаравшись делать это одновременно, чтобы никому не было обидно. Матвею было пять лет, а Вике четыре, и они очень сильно напоминали уменьшенные копии родителей.
Не меньше детей приходу хозяина радовалась Комета ― лабрадор, любимица всей семьи. Ей было уже восемь лет, и Карташовы завели её ещё до рождения детей. Собака к ним быстро привыкла и полюбила. Но больше всех она почему-то была привязана именно к Юрию и ему одному позволяла себя мыть. Возможно оттого, что именно Юрий в своё время проявил инициативу и забрал её из приюта, чем поначалу немного шокировал Ольгу, которая не вполне была готова завести дома животное.
Вот и сейчас Комета, встав на задние лапы, принялась ласкаться к своему хозяину, едва не повалив его на землю, чем вызвала одобрительные смешки и восклицания Ольги, Матвея и Вики.
Карташовы сели ужинать. Дети стали рассказывать отцу о своих играх, о том, чему научились сегодня в детском саду.
― Ребята! Дайте папе хоть немного передохнуть! ― шутливо призвала их Ольга, сумев вклиниться в небольшую паузу междувсё новыми и новыми фразами. ― Лучше кушайте, пока не остыло!
― Ну мам! ― хором ответили дети. Они ещё немного покапризничали, а потом, наконец, смолкли.
Ольга рассказала мужу некоторые новости их городка; они обменялись несколькими репликами. Юрий понял, что тянуть дальше нельзя, и сообщил о том, что случилось сегодня в кабинете у руководителя полётов.
― Ого, и ты полетишь на Марс? Один? Тебе не страшно? ― первым откликнулся Матвей.
― Глупый, разве ты не знаешь, что наш папа ничего не боится! ― сделала ему замечание Вика. При этом интонация её голоса была совсем как у взрослой женщины.
Мужчина подавил смешок и посмотрел на Ольгу. В отличие от детей, она молчала и хмуро уставилась на него. По её лицу Юрий понял, что предстоит не самый приятный разговор. Вообще, они с Ольгой очень редко ссорились и быстро мирились. Так что он был уверен, что и на этот раз не произойдёт ничего серьёзного.
― Кажется, тебе не по душе эта новость?
― Ты мог бы сначала посоветоваться со мной, ― довольно сдержанно произнесла она.
Дети, очевидно, почувствовали неладное, а потому сидели притихшие как мыши и переводили взгляды с отца на мать и обратно.
― Ну, понимаешь, всё так стремительно произошло… и я подумал, что… такой шанс ведь бывает лишь раз в жизни!..
― Да, и этот полёт тоже может стать последним в твоей жизни, Юра!
― Ольга! ― понизив голос, с чувством произнёс он. ― Дети!
Ольга посмотрела на сына и дочь.
― Матвей, Вика, вы поели? Да? Тогда идите к себе, а мы с папой поговорим…
― Мы тоже хотим послушать! ― возразила девочка и посмотрела на старшего брата, ища у него поддержки.
― Да, мы не хотим уходить! ― сказал Матвей.
― Живо! Кому я сказала?! ― повысила голос Ольга, что с ней случалось нечасто. Похоже, на этот раз она сильно разозлилась.
― Ребят, правда, идите к себе. Попозже мы с мамой… ― Юрий покосился на Ольгу, ― ну, или я один, приду к вам, и мы поиграем и поболтаем.
Поняв, что возражать бесполезно, дети, насупившись, покинули кухню.
Ольга тут же поднялась и закрыла за ними дверь. В этот момент на кухню пыталась прошмыгнуть Комета, но дверь закрылась перед самым её носом, что повлекло за собой приглушённое рычание. Впрочем, оно скоро стихло, ведь собака не была агрессивной. Она развернулась и направилась в комнату к детям.
― Ну чего ты так взъелась, а? ― первым спросил Юрий, когда они остались наедине.
― Взъелась? ― воскликнула жена. ― А что же мне делать, если мой муж собрался рисковать жизнью, даже не подумав обо мне и наших детях? Что, очень славы захотелось?
― Может, и захотелось… ― глядя ей прямо в глаза, спокойно сообщил её супруг.
— Это же очень опасно!
― Но ты же не останавливала меня, когда я летал на Луну и испытывал новые корабли?
― Не надо сравнивать! Я же не совсем глупая! Полёт на Марс — это совершенно другое… Гораздо дальше, гораздо труднее и опаснее. Ты станешь фактически подопытным кроликом для них!..
― Не преувеличивай, пожалуйста! ― Юрий уже и сам начал сердиться. ― Ты же вышла замуж за лётчика, и я всегда тебе говорил, что космос — это моя мечта! Это моя судьба!
Ольга фыркнула и отвернулась в сторону. Затем молча она взяла посуду, выбросила остатки еды в урну и стала мыть тарелки и столовые приборы ― в этом плане у них в доме всё было очень старомодно: почему-то Ольга не хотела заводить даже посудомоечной машины, хотя у всех соседей кухни были оборудованы по самому последнему слову техники. Юрий понимал, что она «переваривает» его слова и терпеливо ждал.
― Надо было хотя бы позвонить, прежде чем подписывать этот договор… ― наконец, произнесла женщина, уже менее раздражённо.
― Ты стала бы меня отговаривать…
― Да, стала бы, ― Ольга повернулась к мужу, ― но ты всё равно бы не послушал… Упрямец!
Последнее слово было произнесено с едва уловимой ласковой ноткой ― Юрий понял, что Ольга уже не сердится, хотя и не простила ещё его окончательно. Он помолчал немного, а затем вздохнул и сказал в ответ:
― Ладно, извини меня. Я и вправду должен был сказать, прежде чем…
― У тебя ещё есть шанс отказаться, разве нет? ― внезапно спросила его супруга.
― Отказаться?.. ― недоумённо пробормотал молодой человек. ― Наверно, в договоре есть такой пункт…
― А кстати, где он, этот договор?
― Э… наверно у меня в электронном досье… Макаров должен бы прислать… ― Юрий принялся копаться в цифровом коммуникаторе.
― Хм, нету…
Ольга всплеснула руками и закатила глаза.
― Ты даже не получил свой образец договора, по которому обязался рисковать жизнью! Юра, ты словно ребёнок! ― наметившееся, было, между ними примирение, похоже, пошло прахом.
― Ну что ты кричишь? Дети услышат! Завтра попрошу Макарова, чтобы выслал мне мой экземпляр…
Ольга ничего не ответила. Она лишь махнула рукой в сторону мужа и вернулась к мытью посуды. Её супруг встал из-за стола и, желая немного проветриться после такого неприятного разговора, вышел из дома, чтобы прогуляться. К тому же, нужно было выгулять собаку. Комета была только рада, когда Юрий, окликнув её, потряс в воздухе поводком ― условный знак, что пора гулять.
Мужчина и его собака побродили с полчаса по соседним улицам, Юрий подождал, пока Комета справит свои потребности, убрал за ней, немного поболтал с несколькими знакомыми и соседями, которых встретил по дороге. Комета при этом также не скучала: она охотно играла с соседскими животными, особенно с одной овчаркой, чей хозяин жил через два дома от Карташовых.
После этого, Юрий пешком через весь город дошёл до противоположного его конца, по дороге размышляя о жизни и о своём решении, о его значении для дальнейшей судьбы всей их семьи. В конце концов, ещё не поздно было отказаться, решил он. Стало темнеть, да и Комета уже начала выказывать явное желание вернуться в дом, поэтому прогулка вскоре завершилась.