— Но зачем ему было преследовать ее, — удивился Сэм, — после того как ударил? Не проще ли сразу смотать удочки?
— Когда он наконец догнал жертву, — продолжала я, — оказалось, что она уже умерла. Убийца перенес ее на новое место и обшарил карманы. Думаю, это одна из причин, почему он пустился на поиски. Он не стал ни прятать тело, ни выставлять напоказ. Скажи, зачем нужно полчаса бегать за кем-то в темноте? Неужели затем, чтобы перетащить на несколько метров? Перемещение тела — это, так сказать, побочный эффект. Убийца оттащил ее под крышу, чтобы никто не заметил свет фонарика или чтобы не вымокнуть под дождем, пока сам искал то, что ему было нужно. Либо хотел удостовериться, что она на самом деле мертва, либо искал какую-то вещь.
— Если ты права, если они действительно были знакомы и в его планы не входило ее убивать, — высказал предположение Сэм, — не мог ли он перенести ее тело лишь потому, что она для него что-то значила? Вдруг он терзался раскаянием, не хотел оставлять ее под дождем?
— Я и об этом думала. Но парень умен — думает наперед, и сделал все, чтобы не быть пойманным. Например, перемещая тело, он вполне мог сам испачкаться кровью, оставить отпечатки подошв, свои волосы, какие-то ворсинки, да и время идет… Не думаю, чтобы кто-то пошел на такой риск из сентиментальных побуждений. Скорее им двигали иные причины. Удостовериться, мертва она или нет — на это много времени не нужно, гораздо меньше, чем на то, чтобы перетащить в другое место. В общем, я склоняюсь к тому, что он для того преследовал ее и перетаскивал тело, чтобы обыскать.
— И что он искал? — спросил Сэм. — Мы ведь знаем, что не деньги.
— Я вижу лишь три причины, — ответила я. — Во-первых, что-то такое, что помогло бы установить его личность. Например, хотел удостовериться, что у нее при себе нет никаких записных книжек с датами, или чтобы удалить с ее мобильника номер своего телефона. В общем, что-то в этом роде.
— У нее не было ежедневника, — уточнил Фрэнк, глядя в потолок. — Я спрашивал у нашей легендарной четверки.
— А мобильник она оставила дома, на кухонном столе, — добавил Сэм. — По словам ее друзей, обычное дело. Она вечно забывала взять его с собой во время ночных прогулок. Мы прошлись по всем номерам; пока что ничего подозрительного не нашли.
— Возможно, он этого не знал, — сказала я. — Или искал что-то другое. Возможно, она должна была ему что-то передать, а затем по какой-то причине передумала… И он либо унес это что-то с собой, либо при ней не оказалось того, что ему было нужно.
— Это что ж такое? Карта, на которой указано, где зарыты сокровища? — пошутил Фрэнк. — Корона Британской империи?
— Дом полон старых вещей, — произнес Сэм. — Окажись среди них что-нибудь ценное…
— Скажи, когда парень получил наследство, была ли составлена опись?
— Ха! — отозвался Сэм. — Ну ты скажешь! Или ты его не видел? В завещании Саймона Марча упоминаются лишь по-настоящему ценные вещи — главным образом антикварная мебель и парочка картин, — но их пришлось продать сразу. Пошлина на наследство была огромная, и все, что имело хотя бы мало-мальскую ценность, тотчас ушло на ее уплату. Из того, что я там видел, можно сделать вывод: осталась лишь никому не нужная рухлядь, какую обычно хранят на чердаке.
— Версия вторая, — сказала я. — Возможно, убийца пытался установить ее личность. Одному Богу известно, кто она на самом деле. Например, сначала думал, что разговаривает со мной, а потом вдруг засомневался или же девушка намекнула, что никакая она не Лекси Мэдисон. Тогда наш парень бросился за ней вдогонку, чтобы выяснить, нет ли при ней каких документов, — хотел узнать, кого, собственно, пырнул ножом.
— Знаешь, оба твоих сценария имеют кое-что общее, — заметил Фрэнк. Он разлегся на диване, заложив руки за голову и наблюдая за нами. Хитрый огонек в глазах разгорелся с новой силой. — Если наш парень хотел встретиться с ней один раз, то не исключено, что ему захочется встретиться с ней еще, появись у него такая возможность. Убийство в его планы не входило, — значит, мы вряд ли чем-то рискуем. Главное, он человек со стороны, а не один из тех, кто обитает под крышей Уайтторн-Хауса.
— Как сказать, — возразил Сэм. — Если это дело рук одного из обитателей дома, он — или она — вполне мог взять у убитой телефон и проверить, не набирала ли она номер экстренной службы. А еще у нее была привычка все снимать на камеру. Она вполне могла оставить на телефоне имя того, кто на нее напал.
— Отпечатки пальцев с телефона уже готовы? — спросила я.
— Готовы, — ответил Фрэнк. — Лекси и Эбби. И Дэниел, и Эбби утверждают, что в то утро, по пути в колледж, она передавала Лекси ее телефон. Судя по тому, что мы имеем, так оно и было. Отпечатки Лекси накладываются на отпечатки Эбби по крайней мере в двух местах — значит, она прикасалась к телефону уже после Эбби. У нее мертвой телефон никто не забирал. Когда она умерла, он лежал на кухонном столе, и любой из соседей по дому при желании мог его взять. Для этого не нужно было ее обыскивать.