— Леша, ты мне нужен.
И Володя рассказал о своем плане будущей операции.
— Что ж, пойдем посмотрим, — кивнул головой Алексей.
Они свернули в переулок, пересекли железнодорожные пути и подошли поближе к водокачке. Рядом с круглой башней ее в двухэтажном кирпичном доме жили немецкие железнодорожники. Днем полицейские башню не охраняли, за ней наблюдал немецкий часовой, стоявший у подъезда дома. А по ночам возле водокачки дежурили два полицая.
— Главное, не спеши, — посоветовал Алексей. — Теперь у нас многие хотели бы уйти к партизанам, но боятся, что их расстреляют. Держи связь с моим отцом, а узнаю, когда часовым назначат своего хлопца, и сообщу. Если второй и будет настроен враждебно, не беда: вдвоем легче справиться. Признаться, и мне было бы удобнее уйти тогда в отряд: подумают, что захватили партизаны.
— Но ты больше нужен именно здесь, — напомнил Володя. — Уйти к нам всегда успеешь.
Он внимательно смотрел на улицу и прилегающие к ней дворы.
— Ночью по этой улице патрули ходят?
— Да, бывают.
— Значит, лучше пробираться садами?
— Конечно.
— Если с водокачкой удастся, получится хороший салют в честь нашей победы на Волге! — улыбнулся Володя.
Возвращался он в отличном настроении и перед заходом солнца уже был в Дубовой Гряде.
Два дня подряд Володя посылал партизан к Войтику. За это время Мария успела сшить из простыней несколько белых халатов. Диверсию наметили на пятую ночь после встречи Володи с Алексеем. На посту будут стоять Лешин друг Борис Цыбик и еще один полицай. Диверсанты подготовили около шестидесяти килограммов тола и метровый бикфордов шнур.
Дул встречный северный ветер, мела поземка, и тащить три вещмешка с толом было очень тяжело. Но скоро запахло мазутом и углем. Володя поднял уши зимней шапки и пошел первым. За ним, сутулясь, шагали цепочкой все подрывники. До слуха доносились гудки маневрового паровоза, фырканье пара. На подходе к городу командир поставил перед каждым хлопцем определенную задачу: кто должен быть в охране, кто в группе нападения. Зина не захотела отставать, от Володи.
— Дай ей маскхалат, — обратился он к Анатолию. — Она поможет нести тол. Идем, Зиночка, если хочешь погибнуть вместе со мной. И Микола с нами: у него есть опыт, как снимать часовых.
Трое партизан отделились от группы и пошли немного в обход, чтобы незаметно подобраться к водокачке. Вскоре Микола, с ножом в руке, пополз вперед, а двое товарищей двигались метрах в двадцати за ним. Но что там такое? Почему один полицейский трясет своего напарника за плечи, одновременно тыча пальцем в сторону партизан? На раздумья не оставалось ни секунды, и, вскочив на ноги, Микола бросился к водокачке. Он сразу догадался, который из полицаев Борис: тот, что повалил напарника на землю. И не успел упавший пикнуть, как оба хлопца подмяли его под себя.
В помещении водокачки, освещенном тусклой электрической лампочкой, сидел дежурный машинист из местных жителей. Приказав ему молчать и не шевелиться, Володя вывалил тол из мешков возле толстенной трубы. Булькала вода, ритмично работал насос. Достав из кармана шнур, юноша прикрепил конец его с детонирующим капсюлем к плите тола, поджег спичкой второй конец и лишь после этого посмотрел на оцепеневшего от страха машиниста:
— Хочешь живым остаться — беги с нами!
Второй раз повторять не пришлось. Микола и Борис уже отошли подальше от водокачки, а командир на бегу подгонял машиниста. Не отставала от них и Зина.
— Теперь вали куда хочешь, — сказал Володя машинисту, поняв, что уже никто не сможет предотвратить взрыв.
Над башней полыхнул огненный столб, от мощного взрыва земля дрогнула под ногами, а после этого еще несколько минут слышался какой-то гул. От водокачки ничего не осталось. Не успели партизаны отойти, как со станции вылетел бронепоезд, начавший бить из орудий и крупнокалиберных пулеметов в сторону леса.
Взрыв услыхали даже в лагере, и часовые, увидев багровое зарево на небосводе, сразу догадались, что в Жлобине бушует пожар.
После операции вся группа была представлена к наградам.
Отряд продолжал расти, но все еще не хватало оружия. В это время из штаба соединения в «Буденовец» направили Костю Лихачева, который хорошо знал диверсионное дело. Лихачева назначили заместителем комиссара по комсомолу. Он же организовал при отряде и краткосрочные курсы по изучению мин, создав несколько комсомольско-молодежных диверсионных групп.
Володя хотел взять в свою группу еще двух парней, но Сергеев не разрешил, хотя и знал, что командиру очень хочется иметь своего баяниста. Юноша попытался обходным маневром убедить комиссара.