Прошло около трех часов, когда два флюга приземлились на пустынном, каменистом побережье, где-то поблизости от Мисра. Из них буквально выпали шестеро беглецов и, не сговариваясь, бросились обниматься. Гном пустил по кругу золотую чеканную флягу, от чего объятия стали еще более жаркими.
-Альх! Ты... ты невозможно великолепен! - Виша повисла на шее у шаммахита.
-А ты только сейчас это заметила? - флюгер поцеловал ее в нос и поставил на землю. - Я несказанно польщен. Но учти - если ты еще хоть раз потащишь свою маленькую задницу куда не следует, я тебя из флюга до самого Ирема не выпущу. Даю слово пережившего симхан.
-Во всех смыслах. - Смущенно пробормотала Виша. - А... а моя сумка... вы ничего из нее не потеряли? Там такие заколки были, и вышивка...
Все переглянулись и в голос засмеялись.
-Прекратите хихикать... - Обиженно протянула Виша. - Сама знаю, звучит нелепо, но там такая вышивка была... эх вы, неучи... - И засмеялась сама.
Спустя несколько минут они принялись решать, сколько часов отдыха обязаны себе позволить.
-Я на пределе, - признался шаммахит. И в самом деле, выглядел он неважно - бледный даже сквозь природную бронзу кожи, дрожащие руки, мгновенно проявившаяся синева под глазами. - Сейчас упаду и пока сам не проснусь, лучше не трогайте.
Он с трудом, пошатываясь, добрел до своего флюга и исчез в капсуле.
-Я, пожалуй, тоже не буду смущать вас своим видом, - Ика тоже выглядел так, что в гроб краше кладут.
-Так иди отдыхай... доходяга, - Иво помог собрату дойти по флюга и вернулся к остальным.
-Вы подежурите здесь, ладно? - неожиданно попросил оставшихся Тойво. - А мы с Вишей погуляем немного, нам хочется побыть вдвоем.
-Ага... - прогудел гном. - Идите... Только далеко не забредайте, мы не будем прислушиваться. Верно, Иво?
Они ушли не так чтобы далеко; когда пара поворотов морского берега, изрезанного известняковыми лагунами, скрыла от них флюги, они укрылись в одной из них. Забрались немного повыше - там, между теплыми камнями тихо посвистывал ветер, шелестели стебли какой-то бессловесной полусухой травы, растущей у подножия скалы, мягко белел мелкий песок. Тойво, не говоря ни слова, совсем как тогда, в душе, прижал Вишу к себе и начал целовать ее.
-Сколько тебе лет, Тойво? - вдруг спросила Виша, чуть отстраняясь.
-Двадцать три. - Брохус не удивился этому вопросу.
-Значит, мы можем рассчитывать на семь лет безоблачного счастья, - всхлипнула Виша. - Если раньше времени нас не доконает наша страсть к приключениям...
-Не так уж и мало. - Тойво лизнул ее мокрую щеку. - Главное - правильно воспользоваться отведенным временем. И не шарахаться в одиночку черт-те где. Мне не очень нравится работать с людьми, но ты не оставляешь мне выбора - прошу тебя, помни, что я убью любого, кто попытается тебе повредить. Я люблю тебя, Виша. И я буду защищать тебя, и помогать тебе, и всегда буду рядом - хорошо ли тебе, плохо ли...
Он не стал дожидаться ответа, крепко обнял, прижимаясь металлическим виском к ее голове.
Песок оказался на удивление теплым и мягким, он оставлял на коже легкий белесый шлейф, осыпался с тихим шорохом, когда они поворачивались, не размыкая объятий. Више все происходящее снова казалось сном; ее сознание перестало справляться со слишком быстрой чередой событий, но Тойво всегда действовал на нее умиротворяюще, с ним она успокаивалась, открывалась ему и забывала о себе.
И Тойво, и Виша впервые в жизни любили не в замкнутом пространстве человеческого жилья, а под огромным небом, под боком у бескрайнего моря. В мягком свете дня их бледная, не знающая загара кожа отливала прозрачным перламутром, казалась тонкой и уязвимой, особенно вдоль голубых ручейков вен. Импланты брохуса вдруг перестали быть привычно-естественными, их чужеродность резала Више глаза, ей казалось, что все эти разъемы, контактные диски, шунты причиняют Тойво боль. Она прикасалась к его телу с осторожной нежностью, чуть не плача от нахлынувших чувств. А Тойво, ловя эти мотыльковые касания, погружаясь в них, уже не мог сдерживаться и открывался Више так глубоко и сильно, как никогда и подумать не смел. Его мысли стали для нее как открытая книга; с каждым вздохом, слетавшим с их губ, на секунду прекративших поцелуй, она все яснее понимала, кем была для брохуса. Виша видела его, влюбленного и тоскующего так сильно, что душа его была словно искромсана руками неумелого аспида, - и уже готового воспользоваться своей силой, чтобы добиться ее взаимности. Тойво отказался от этого намерения не потому, что был чересчур совестлив; просто именно тогда, после разгульной ночи в «Мертвецкой» Виша сама пришла к нему. Виша заглядывала в глаза Тойво, он улыбался ей и она видела, как он убивает - безжалостно и умело; из темной, затуманенной наслаждением глубины выглядывала смерть. Она всегда была там, и никуда не денется. Виша даже не догадывалась, насколько Тойво силен и как страшна его сила, но это ее не испугало; и в ответ на его откровения ее ласки становились еще нежнее. Теперь пришла ее очередь успокаивать темные волны беспокойного сознания.