- Он ваш друг? - поинтересовалась Доротея, - Умоляю, простите меня! Я уверена, он не может быть таким плохим человеком, если является вашим другом.
- Боюсь, он был моим худшим другом, - прискорбно ответил он. - Простите меня, мое дитя. Я и есть лорд Ротерфилд!
Доротея Солтвуд замерла, не сводя с него изумленного взгляда. Сначала она сильно побледнела, потом щеки залил яркий румянец, а в глазах засверкали слезы.
- Вы лорд Ротерфилд? - повторила она. - И я говорила о вас такие ужасные слова, а вы даже не остановили меня и оказались настолько великодушны, что позволили Чарли ранить себя... О, я уверена, вы самый лучший человек на свете!
- Конечно, я не самый лучший человек на свете, но смею надеяться, что и не из самых худших. Вы прощаете меня за то, что я вас обманул?
Доротея протянула руку, и Ротерфилд пожал ее.
- Как вы можете такое говорить? Это мне очень стыдно! Я удивлена, что вы тогда не выставили меня сразу за дверь. Как же вы добры! Это и есть истинное благородство!
- Не стоит говорить об этом, - быстро и смущенно произнес его светлость. - Не надо! Не думаю, что мне когда-нибудь до того вечера хотелось сделать приятное кому-нибудь, кроме себя самого. Вы пришли ко мне... очаровательное и несносное дитя!.. и мне захотелось больше всего на свете сделать вам приятное! Я вовсе не так хорош и далеко не благороден... хотя и не настолько ужасен, как меня вам описали! Я вас уверяю, у меня никогда не было даже малейшего намерения смертельно ранить вашего брата.
- О нет! Если бы я знала, что это были вы, я бы никогда даже не подумала об этом.
Ротерфилд снова поднес ее руку к своим губам. Тонкие пальчики слегка задрожали, потом сжали его пальцы. Его светлость посмотрел ей в глаза, но прежде чем он мог что-либо сказать, в комнату вошел лорд Солтвуд.
Чарли, открыв от изумления рот, замер на пороге как вкопанный, глаза у него вылезли на лоб.
- Здравствуйте, - с холодной вежливостью поздоровался Ротерфилд. - Вы должны простить меня за то, что я не мог принять вас несколько дней назад, когда вы приезжали ко мне домой.
- Я приехал... я хотел... я написал вам письмо, - пробормотал крайне смущенный юноша, судорожно сглотнув подступивший к горлу ком.
- Совершенно верно, и я приехал сообщить вам, что получил его. Я вам очень благодарен за извинения и прошу забыть о ссоре!
- Вы п... приехали повидать меня? - с нарастающим удивлением пробормотал лорд Солтвуд.
- Да. Мне стало известно, что главой семьи являетесь вы, и я хочу просить вас об одном одолжении. Надеюсь, что недоразумение, недавно происшедшее между нами, не сделает мою просьбу неприятной для вас.
- Нет-нет, что вы!.. Я хочу сказать... все, что в моих силах, конечно! Я буду очень счастлив!.. Если вы потрудитесь пройти в библиотеку, милорд...
- Благодарю, - Ротерфилд повернулся к Доротее, которая с тревогой смотрела на него. - Сейчас я должен вас покинуть, но полагаю, леди Солтвуд позволит мне нанести ей завтра визит.
- Уверена, что позволит... то есть, я надеюсь, что позволит! - наивно ответила Доротея.
В глазах лорда Ротерфилда заплясали веселые огоньки, но он очень вежливо поклонился и вышел вместе с Чарли, оставив юную мисс Солтвуд в плену взволнованных эмоций, главной среди которых был страх, что леди Солтвуд, неважно себя чувствуя, решит не принимать его светлость, боясь перенапряжения сил. Когда, чуть позже, в салон вернулся Чарли, у него был такой потрясенный вид, будто случилось что-то из ряда вон выходящее. Доротею охватили недобрые предчувствия, что Ротерфилд рассказал ему о ее безумной выходке. В сильном испуге бедняжка убежала в свою комнату, заперлась и разрыдалась. Из этой бездны горя и слез ее вывели громкие звуки, в которых Доротея безошибочно узнала обычную истерику Августы. Юная мисс Солтвуд торопливо вытерла щеки и сбежала вниз чтобы оказать любую необходимую помощь и поддержать свою родительницу в новом испытании. К своему изумлению, она обнаружила леди Солтвуд, которую оставила лежащей на софе, не только на ногах, но и с невероятно здоровым видом. К еще большему ее изумлению, больная заключила дочь в самые нежные объятия и взволнованно сказала:
- Дорогая! О, мое дорогое дитя! Можешь мне поверить, я в таком восторге, что у меня голова идет кругом. Подумать только, сам Ротерфилд! Графиня! А ты, хитрая киска, никогда мне не говорила, что знакома с ним. И все это при том, что ты еще даже не была в свете! Тебя немедленно следует вывезти!.. Это я твердо решила. Ротерфилд завтра приезжает ко мне. Слава Богу, что у тебя такой же рост и фигура, как у Августы! Наденешь то шелковое платье Помоны * , которое ей только что сшила Селестина... Я догадывалась, что обязательно произойдет что-нибудь похожее, когда везла тебя в город! Никогда в жизни не была так счастлива!
______________
* Помона - в римской мифологии богиня плодов, покровительница фруктовых деревьев.
Доротея, совершенно ошеломленная этим потоком слов, изумленно проговорила:
- Вывезти в свет?.. Надеть новое платье Августы?.. Но почему, мама?
- О мое невинное создание! - воскликнула леди Солтвуд. - Скажи мне, моя любовь... дело в том, что я с ним едва знакома... тебе... тебе нравится лорд Ротерфилд?
- Мама!.. - вскричала Доротея. - Он очень похож на сэра Чарлза Грандисона и лорда Орвилля, только намного, намного лучше!
- О простодушное дитя!.. - восторженно вздохнула ее светлость. - Чарли, не стой ты тут, как истукан! Немедленно принеси кувшин воды и вылей на Августу. Сейчас не время для истерик!