— Рыбалка подождет. Я про соседний дом, — нахмурился Ренат, осторожно трогая шишку. — Сведешь меня с генеральшей?
— Ведьма она! Ведьма! Вот те крест!.. Держись от нее подальше, — Игорь выбросил окурок и в сердцах сплюнул. — Дался тебе этот чертов дом! Связываться с черной вдовой — боком вылезет. Проверено! Думаешь, стоял бы такой лакомый кусок беспризорным?
— Наверное, нет.
— То-то! — Игорь достал вторую сигарету и нервно закурил. — Бери, кури, — предложил он гостю. — Может, ума прибавится! Задолбал ты с этим домом!
— Я не курю, — отказался Ренат. — Тебе деньги нужны?
— Кому они не нужны? Но на том свете бабло ни к чему. Тратить некуда. Там коммунизм! Всё равно и все равны. Интересно, бухать там можно?
— Не знаю. Так сведешь с генеральшей? Или мне другого посредника искать?
— Ну, ты упертый! — разозлился Игорь, пуская из ноздрей табачный дым. — Жить надоело?
— Не верю я в басни про колдовство и черных вдов. Брехня все это.
— Брехня, не брехня, а мужики в семье Лукиных вымерли. Дачку эту многим показывали, да никто не купил. Ходят, смотрят и… пропадают. Не продается она! Будто заговоренная. Кто-то на нее заклятие наложил.
— Ишь ты, «заклятие»! — усмехнулся Ренат.
На веранду, где они беседовали, вышла жена хозяина в открытом летнем платье и босоножках. От нее несло дешевыми духами, на плече висела простенькая сумка из соломки.
— Ну, я пошла! — игриво сообщила она. — А ты во двор иди курить, ирод! Надымил тут! Дышать нечем!
— Ага… счас… — процедил супруг. — Разбежался…
Ренат наблюдал через окно, как женщина вышла за калитку и зашагала по улице. За ней увязалась маленькая лохматая дворняжка. На другой стороне через дорогу виднелся генеральский дом, угрюмый и темный в наплывающих с реки грозовых облаках.
— Может, я тоже посмотрю и передумаю покупать. Скажи прямо, что боишься.
— Опасаюсь, — не стал отрицать Игорь. — Я себе не враг. И тебе плохого не желаю. Не ищи беды на свою голову.
Ренат пустил в ход последний аргумент.
— А мы выпьем для храбрости! У меня в машине коньяк есть, пять звездочек.
— Ладно, тащи…
Когда гость вернулся с обещанной бутылкой, хозяин накрывал на стол. Вместо жареной рыбы — холодная яичница и салат из огурцов и помидор.
— Зинка сама выращивает. Натурпродукт! — Он покосился на коньяк и судорожно сглотнул. — Садись, покумекаем, как быть. Авось, днем нечистая сила на людей не нападает.
— Рискнем? — подмигнул ему Ренат, наполняя граненые стопки дорогим напитком. — Где наша не пропадала? Кстати, ты правду говорил, что в том доме дьявол на стене расписался?
— Я вру исключительно бабам. В основном Зинке своей, чтобы не пилила. Тебя мне нет резона обманывать. Говорю, как на духу… сатана в комнате, где генерал скончался, свой знак оставил, стену пометил, значит. Эти метки ничем не вывести! И глядеть на них долго нельзя — опасно. Их каждый раз краской замазывают, а они опять проступают. Их замазывают, а они проступают… Здешние мужики пытались красного петуха в чертов дом пустить, сжечь колдовское гнездо. Не вышло! Огонь не разгорался никак, а потом дождь пустился и загасил всё. Прикинь? Зачинщика на следующий день машина сбила, остальные отделались жутким испугом. С тех пор народ угомонился, никто худого не замышляет, обходят генеральскую дачу за версту. И ты на рожон не лезь…
— Барон обратился ко мне по специфическому вопросу, — признался Илья. — Я оказываю ему помощь.
— В смысле? — удивилась Лариса. — Как вы с ним общаетесь?
— Через посыльного.
Молодой человек не выглядел сумасшедшим, но его слова звучали по меньшей мере оригинально.
— Каким образом посыльный связывается с вами? Вы проводите… спиритические сеансы?
— Я увлекаюсь спиритизмом. Вижу, что и вам это не чуждо. Вы сразу догадались, что в доме есть тайная комната.
— Там много зеркал, — вырвалось у Ларисы.
— О-о!.. Я чувствую, мы с вами встретились не случайно! Извольте, покажу вам свое изобретение. Впрочем, не смею приписывать себе авторство. Психомантеум придумали древние греки, а может, кто-то еще до них. Вы читали сочинения Геродота?
— Нет.
— Он первый из великих греческих историков описал «оракула мертвых»…
Ларисе казалось, что это происходит не с ней. Пока Илья вел ее по коридору к двери, замаскированной коричневой портьерой, она пыталась взять себя в руки. Внутри разрасталась паника. Молодой человек рассказывал о Геродоте, а она с замиранием сердца ждала какой-то ужасной развязки этих странных событий.