— А теперь я, пожалуй, пойду.
Лишенный эмоций голос Молли, похоже, вывел Сэма из оцепенения.
— Пойдешь? Ты действительно думаешь, что я позволю тебе уйти? — Сэм поднялся с кресла и схватил Молли, прежде чем та успела подойти к двери.
— Но ведь тебя мор сообщение не волнует. Ты кажешься таким…
— Ошарашенным. Самое подходящее слово. — Сэм взял руки Молли в свои, и она, как прежде, ощутила их силу и тепло. На нее нахлынули воспоминания, и она с трудом понимала, что говорит Сэм.
— Мы не будем разводиться, и ты снова переедешь в мой дом. Ты, конечно, пока можешь работать, но я не позволю тебе рисковать жизнью нашего ребенка.
Когда Молли услышала, каким тоном Сэм произнес слова «наш ребенок», по ее спине пробежали мурашки. Он хотел ребенка, несмотря ни на что. Молли видела светящиеся гордостью глаза мужа, и в ее груди разлилось тепло. Но потом она вспомнила, как Сэм смотрел на нее раньше, и хорошее настроение улетучилось. Молли отняла руки.
— Ты так уверен, что я вернусь, Сэм. А что ты будешь делать, если я откажусь? Совсем недавно ты не хотел, чтобы я жила вместе с тобой. А теперь, когда я ношу под сердцем Браннигана, все изменилось. Ты хочешь, чтобы я жила в твоем доме, зная, что не нужна тебе, и раздумывая каждый день над тем, попросишь ли ты меня убраться отсюда или нет. — Молли изо всех сил пыталась справиться со слезами, навернувшимися на глаза, но несколько слезинок все же скатились по щекам. — Я не могу, Сэм. Я не могу так жить.
Слезы Молли разрывали сердце Сэма. Если ей все представляется именно так, то, возможно, Питер и Пейшенс правы. Возможно, кто-то действительно хотел представить несчастные случаи так, словно их совершила Молли. Значит, если она невиновна, то он своими собственными руками разрушил все, что так долго пытался построить. Молли больше никогда не будет доверять ему. Ну а если она все же виновна, как Сэм мог доверять ей? Как же все запуталось. И распутать клубок очень непросто.
— Если ты вернешься, обещаю, я не заставлю тебя снова пройти через унижение. Ты будешь моей женой во всех смыслах слова, как и раньше. — Сэму ужасно хотелось заключить жену в объятия, но он лишь кончиком пальца смахнул слезу с ее щеки.
Молли замотала головой, словно не желала его прикосновения и не соглашалась с его словами.
— Нет, Сэм. Если я вернусь, то только ради ребенка. Я хочу иметь отдельную спальню. И я не буду спать с тобой, до тех пор пока не пойму, какие чувства ты ко мне испытываешь.
— Ты не знаешь, что я к тебе чувствую. — Сэм приподнял голову жены и заглянул в ее бездонные голубые глаза. — Совсем не знаешь.
Сэм выглядел так, словно хотел ее поцеловать, и, несмотря на то что Молли жаждала его поцелуя всем сердцем, она отстранилась.
— Мне… мне нужно ехать домой. Энджел будет волноваться. Я подумаю о том, что ты сказал.
— Я хочу, чтобы ты и наш ребенок жили в «Кедровом ручье». Ты моя жена, Молли.
— Только мне кажется, ты забыл об этом, Сэм.
Развернувшись, Молли пошла к двери, распахнула ее, и вновь Сэм остался один. Только теперь на сердце у него стало еще тяжелее, чем обычно. Он начал верить в то, что ошибался насчет Молли.
Глава 19
Молли поехала домой окольной дорогой, чтобы иметь возможность подумать. Она ожидала любого исхода разговора с Сэмом, но только не возвращения в «Кедровый ручей». Мысли о возобновлении жизни с Сэмом всегда вызывали у Молли болезненные воспоминания, которые не должны присутствовать в семейной жизни.
А теперь, когда он попросил, нет, скорее потребовал у Молли вернуться, она не знала, что делать. Она уже не сомневалась в своей любви к Сэму, а вот как насчет него? Она, совершенно очевидно, мало его волновала. Он попросил Молли уехать и не пытался ее вернуть.
Но ведь она помнит, что он любил ее. Когда он питал к ней какие-то чувства, Молли в них не сомневалась. Что-то изменилось в их отношениях неожиданно и бесповоротно. Только вот что именно, Молли не могла понять. Если причина их разрыва Лили Роуз, то почему Сэм не пытался завоевать ее? Ведь он привык получать то, что хотел. Насколько знала Молли, он ни разу даже не заезжал навестить Лили. А может, он вовсе не в Лили влюблен, а в какую-то другую женщину? От такой мысли сердце Молли пронзила резкая боль.
Молли заехала в конюшню и спешилась. На улице холодало. Молли услышала, как замычала корова и как квохтали куры, устраиваясь на ночь на насесте. Девушка расседлала Тру и забросила седло на перекладину стойла. Что она могла решить? Одна часть ее души говорила, что риск слишком велик и во второй раз она просто не вынесет боли, но другая часть твердила: «Ты Молли Джеймс и должна бороться за то, что тебе необходимо».