- Хорошо, тогда меняемся?
Он пододвинул ей бутерброды, а сам забрал шоколад.
В их купе никого не подселили больше. Вагонные разговоры и чай согрели девушку,
и уже ближе к границе с Выборгом она рассказал свою невеселую историю. Почему?
Да потому что в Москве они разойдутся, а выговориться надо было. Так по крайней
мере думала Лариса, но у Коростылева было иное мнение:
-- А теперь куда вы?
- К родителям.
- Малыша оставите?
- Да. Он же не виноват. Надеюсь, справлюсь.
- Лариса, я понимаю, что лезу не в свое дело, однако выслушайте меня. Как я
говорил, я хирург высшей категории. У меня своя клиника, плюс достаточно
активная общественная жизнь. Я преподаю, читаю лекции, печатаюсь. Сейчас ищу
помощника. Смотрите, как удачно складывается. Вы хорошо владеете русским языком,
журналистика других не терпит. А у меня много записей, требующих оцифровки. Там
и рукописные тексты, и диктофонные. В вашем положении вам нужна работа в штате,
чтобы получить все выплаты от государства. Но к беременным у нас отношение сами
знаете какое. Я же лишен этих предрассудков. Может поговорим более детально о
такой перспективе?
- А вам зачем это?
Он задумался, затем просто сказал:
-- Наверно неудачи с предыдущими помощниками подтолкнули к столь неординарному
решению. Общая безграмотность молодого поколения плюс нежелание работать. Девицы
витают в розовых облаках, пытаясь решить свои матримониальные проблемы, парни
несобранны.
- А почему вы решили, что я не из тех девиц? - Лариса силилась разгадать
человека напротив.
- Слишком честны. Мы оба знаем наши исходные данные, и мне кажется, мы
сработаемся.
- Я не готова дать ответ.
Он протянул ей визитку.
На Ленинградском вокзале они расстались. Лариса поспешила в отчий дом, чтобы
найти защиту и поддержку.
Увы родители не поняли дочь. Они настаивали на аборте. Не выдержав давления,
Лариса сбежала в свою квартиру, доставшуюся от бабушки, прекратив общение с
родителями. Вечером, когда она перебирала вещи, то наткнулась на свою скрипку.
Пробежав по струнам пальцами, она набрала телефон Леонида Аркадьевича:
-- Если ваше предложение еще в силе, то я согласна.
Коростылев не стал ни о чем расспрашивать, ему хватило лишь взгляда на бледное
лицо девушки, чтобы все понять. Они быстро пришли в общему знаменателю в
разговоре, подписали все документы.
Началась новая жизнь. Ларисе пришлось выстраивать свои отношения в офисе, но
если первоначально ее появление восприняли в штыки, то через месяц она стала
всеобщей любимицей. Персонал клиники пытался даже помочь спокойной помощнице, то
подкармливая, то забирая часть ее нагрузки на себя. Вся клиника следила за
питанием русоголовой, беременность она тоже вела здесь же. Медсестры часто нагло
врывались в кабинет заведующего клиникой и утаскивали Ларису на прогулку или
процедуры, не обращая внимания на шутливое ворчание Коростылева.
Леонид Аркадьевич осмотрел и руку Ларисы. Поскольку операцию делать было нельзя,
он назначил терапевтические безопасные процедуры, и на новогодний корпоратив
девушка с русой косой и на шестом месяце беременности сыграла Адажио Хоакина
полностью. Больше играть не дал Коростылев, испугавшись слез в глазах подопечной.
А в начале февраля все дружно провожали Ларису в декрет. К сожалению, отношения
с родителями так и остались холодными, и тогда Леонид Аркадьевич сделал еще одно
щедрое предложение. Он пригласил Ларису жить в свой дом в подмосковье. Свежий
воздух, и она могла продолжить работать с текстами там. А квартиру можно было
сдавать, получая необходимые для жизни деньги. Лариса согласилась, для нее
начальник уже стал феей, заставив поверить в счастье.
Переезд не занял много времени, сначала Лариса хотела занять гостевой домик,
чтобы не стеснять хозяина. Гостиная с камином, спальня и кухня в одноэтажном
строении со всеми удобствами вполне устраивали девушку. Но Коростылев даже не
хотел слышать, поэтому она заняла левое крыло, в то время как мужчина проживал в
правом крыле. Вдовец, а единственный сын тоже находился в конфронтации с