Приехала Жизель. Новости она привезла безотрадные. Полковник Вотрэн, узнав, что ему грозит арест, ускользнул через испанскую границу. Его помощник по службе во втором отделе тоже бежал, причем с комфортом— на машине, уплатив за это, по слухам, миллион франков. Прошли времена, когда проводнику за переход границы платили двенадцать тысяч. Теперь франко-испанская граница охранялась немецкими войсками, и мало кто брался за это.
Полиция совершила налет на квартиру Мишеля. Осталась только квартира Кэтрин. Арно все еще работал, но настоятельно рекомендовал изменить обстановку, с чем Мишель был склонен согласиться.
В Антибе схватили инструктора по диверсионной подготовке, остальные вовремя скрылись. Жерве работал в Марселе.
Антоний упрямо не желал расставаться со своей виллой. К нему опять наведывались полицейские, они справлялись о Мишеле. Теперь уже не приходилось рассчитывать на помощь Вотрэна. В общем, Жизель образно сравнила положение Мишеля с положением человека, который сидит на бочке с порохом и гадает, когда догорит фитиль.
Сюзанн как ни в чем не бывало, с помощью разных ухищрений косметики продолжала приводить в божеский вид лица своих престарелых клиенток.
Одним словом, возвращаться в Канн было опасно. Но там еще нужно было уладить кое-какие дела: расплатиться с людьми и вывезти одежду до окончательного провала. Предстояло решить, где обосновать новый штаб.
Поль и Жак с несколькими друзьями остались в Периге, чтобы завязать определенные связи, ради которых, по их мнению, стоило рисковать. Они прибыли в Тулузу лишь через два дня после Мишеля.
Не успели они приехать, как штаб местной организации подвергся налету. Большинству удалось скрыться, но двоих все же схватили.
Поль очень расстроился — для него это был первый провал. Мишель уже давно опасался подобного исхода — еще тогда, когда впервые увидел, какие сборища устраивают французы без всяких мер предосторожности. Вскоре поступили сведения об арестах в Марселе, а затем в Монтобане.
Стало ясно, что полного провала не миновать. Чтобы сохранить организацию, Поль и Марсак решили перебраться дальше на север, в Верхнюю Савойю. Выбор пал на тихую деревушку Сен-Жорио в девяти километрах от Аннеси и всего в сорока трех от Женевы.
— Мы с Луизой и Арно присоединимся к вам при условии, что Арно найдут жилье и квартиры для работы на рации на расстоянии не ближе десяти километров от ваших, — сказал Мишель, — и что Луиза и я будем жить по меньшей мере в пяти километрах от вашего штаба. Нельзя больше селиться, как в муравейнике, а то в один прекрасный день нас окружат и схватят всех вместе.
— Согласен, — сказал Марсак. — У нас есть там свои люди. Превосходная группа патриотов в Фаверже. Это шестнадцать километров от Сен-Жорио, и Арно может поселиться там. Что касается вас и Луизы, то в вашем распоряжении будет гостиница «Отель де ля Пост». Мы снимем дом поблизости.
— Прекрасно. Но прежде чем мы покончим с этим вопросом, я должен потребовать, чтобы никто ни в коем случае не навещал нас в гостинице. Встречаться будем где-нибудь в другом месте.
— Вы совершенно правы! — воскликнул Поль.
Теперь нужно было организовать переселение Арно и его аппаратуры из Канна на новое место. Там он сможет отдохнуть, а затем приняться за дело, используя для передач обещанные квартиры в Фаверже. Эти квартиры Мишель решил проверить лично. До приезда Арно надо было предусмотреть все до мельчайших деталей. Никаких случайностей.
Сопровождать Арно с его компрометирующим грузом поручили Рикэ, он охотно согласился выполнить это поручение.
Через двое суток оба были в Тулузе. Затем Арно предстояло отправиться в Монреже, чтобы, воспользовавшись гостеприимством известного пивовара и его очаровательной жены, укрыться на некоторое время в их доме. До отхода поезда оставалось два часа. Мишель, Луиза, Эжен и Арно обменялись новостями.