Англичане ликовали… Дост Мухаммед был отправлен в Индию. Казалось, Афганистан прочно находится в их руках. Они горько заблуждались!
Недовольство и гнев народа нарастали. В сентябре 1841 года предводители племен начали готовиться к открытому восстанию. В Кабуле также шла тайная подготовка к вооруженной борьбе против англичан и их шаха.
Англичане об этом знали от своих тайных агентов, но не придавали большого значения. Окленд даже решил отозвать Макнотена в Индию, но не объявил, кто будет преемником.
Бернс имел, как он считал, все права на этот пост, и в тревожные дни всеобщего возбуждения в Кабуле он думал и писал не о надвигающейся грозе, но о том, будет ли назначен на место Макнотена…
16 октября 1841 года, когда во многих местах Афганистана уже разгорелась вооруженная борьба, Бернс читал «Жизнь Вашингтона» Гизо. В дневник он выписал такие строки: «В людях, которые достойны предназначения управлять, всякая усталость, всякая грусть, хотя бы и законная, есть слабость; их миссия есть тяжелый труд; их вознаграждение — это успех трудов». К этому Бернс прибавил: «Но все же в тяжелом труде. И я буду усталым, если буду назначен. Отважатся ли они после всего, что было обещано, после всего, что я сделал, обойти меня? Я сомневаюсь в этом сильно; но если так, то прошлое не оставит следов на мне, а будущее темно и сомнительно… Я не подхожу для второстепенного места».
Ответ на свои сомнения и тревоги Бернс искал у Тацита. Перечитав XIII и XIV главы истории, он записал в дневнике: «Какие уроки мудрости и знания, как явственно изложены человеческие мысли и страсти!»
В Кабуле обстановка с каждым днем и часом накалялась. Восстание было назначено на священный день 17 рамазана (2 ноября 1841 года).
31 октября Бернс на страницах Дневника размышлял о знаменательной для него дате: двадцатилетии его пребывания в Индии.
«О! что же этот день еще принесет? Годовщина моих двадцати лет в Индии… Он решит мою судьбу, я полагаю. Я узнаю, отправлюсь ли я в Европу или заменю Макнотена».
Бернс все ждал письма от Окленда… Ни в этот день, ни на следующий, 1 ноября, письма не было. Но в Кабуле появились листовки, извещавшие, что восстание назначено на 2 ноября. Улицы заполнялись повстанцами. Мохан Лал принес листовку Бернсу. Он поехал в военный лагерь, чтобы посмотреть, что можно предпринять. По дороге ему всунули письмо: «Настало время для вас покинуть эту страну».
Бернс, как его ни упрашивали, в военном лагере не остался и вернулся домой. Последняя его запись в дневнике гласит; «Я становлюсь все более утомленным от восхвалений и предполагаю, что я еще сильнее утомлюсь от внутреннего порицания»…
Вечером к Бернсу пришли верные англичанам афганцы и предлагали поставить охрану. Бернс отказался.
— Я ничего плохого не сделал афганцам и никого не боюсь. Но настала нам пора покинуть эту страну!
2 ноября повстанцы ринулись к Бала Гиссару, где жили английские представители. Дом Бернса расположен был ниже Бала Гиссара. Повстанцы окружили его. Слуги разбудили Бернса. Он вышел на балкон и обратился с призывом к спокойствию и обещал деньги, если восставшие не тронут его. Это еще больше разъярило афганских патриотов. Они ворвались в сад с криком: «Здесь Сикиндер Бернс».
Бернс приказал стрелять. Повстанцы ответили огнем. Брат Бернса Чарлз напал на восставших и был изрублен в куски. Бернс успел вызвать на помощь полк шахской гвардии, но полк был в пути уничтожен, английский полковник убит, а пушки захвачены повстанцами.
Бернс был растерзан, все находившиеся в доме англичане убиты.
К вечеру город был в руках патриотов.
Шах сидел в Бала Гиссаре, Макнотен — в военном лагере. В течение недели восстание победило во всех важнейших пунктах страны. Его вожди прибыли в Кабул. Макнотен решил вступить с ними в переговоры, чтобы выиграть время. Однако вожди восстания понимали, что Макнотен хитрит, и пригласили его на совещание. Он принял приглашение, рассчитывая вызвать раздоры между афганскими вождями, и 22 декабря прибыл в расположение афганских войск. Совещание происходило по обычаю прямо на земле на шерстяном пледе наваба Акбар-хана. Наваб начал совещание, обвиняя Макнотена в двуличии и обмане. Спустя 15 минут один из руководителей восстания сказал:
— Довольно слов, время идет!
По этому сигналу несколько человек набросились на Макнотена, чтобы заставить его сесть на коня. Он сопротивлялся, и тогда Акбар-хан выстрелом из пистолета в сердце убил Макнотена наповал.
Генерал Элфинстон вынужден был заключить соглашение об уходе британских войск из Афганистана.
«Не успели войска выступить из военного городка, как повалил снег, солдаты испытывали ужасные мучения; после трех дней пути голова колонны вступила в горный проход; тут появился Акбар-хан со своими всадниками; он потребовал выдать ему всех женщин и детей и нескольких офицеров в качестве заложников для гарантии спокойного отступления армии; они были ему выданы. В ущелье местные жители стреляли по „британским собакам“ с окружающих утесов, сотни людей погибли, пока не преодолели прохода; к этому времени в отступающей колонне осталось всего 500–600 истощенных, израненных людей. И этих перебили как баранов во время их мучительного отхода к границе.
13 января 1842 года часовые на стенах Джелалабада увидели человека в английском мундире, висевшем на нем клочьями, верхом на заморенной лошади, — и конь, и всадник были жестоко изранены; это был доктор Брайдон, единственный уцелевший из 15000 человек, за три недели до того выступивших из Кабула. Он умирал от голода».
Англичане освободили Дост Мухаммеда, и после трех лет и восьми месяцев изгнания он вернулся в Кабул и снова стал эмиром.
…Бесславно окончилась авантюра Пальмерстона — Гобгауза — Окленда. Макнотен, Бернс, десятки тысяч английских солдат и офицеров заплатили за нее жизнью.
И нет нигде на земле могилы Бернса, как нет и могилы Виткевича.
СОВСЕМ КОРОТКОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
Все, что читатель узнал из этой книги, происходило в действительности. Рассказанное в книге основано на документальных материалах архивов, газет и журналов того времени, на мемуарах участников событий и исторических исследованиях русских, английских, французских, немецких авторов.
Выведенные в этом повествовании лица — живые люди: Виткевич и Бернс, Дост Мухаммед и Шуджа, Макнил и Симонич и многие, многие другие.
Автор следовал за историческими событиями и фактами и прибег к вымыслу только в одном: разгадке тайны гибели Виткевича.
Читатель уже знает, что в архивах не сохранилось никаких данных о том, как погиб герой книги, найденный мертвым с пулей в виске.
Предлагаемая читателям разгадка тайны, конечно, может быть заменена и другой, но автору представляется, что эта разгадка наиболее соответствует обстоятельствам событий, вытекает из их существа.
ОБ АВТОРЕ
Михаил Семенович Гус родился в 1900 г. на Украине, учился в гимназии в Николаеве, в университете в Киеве. В 1919 году начал работать в печати, в начале 1920 г. вступил в Коммунистическую партию. Работал редактором газет, был политработником Красной Армии, преподавал в институте журналистики.
В 1931—194! гг. выступает как литературный и театральный критик в «Литературной газете», «Советском искусстве», «Красной нови» и других изданиях.
С начала войны работает во Всесоюзном Радиокомитете.
В 1945–1946 гг. руководил специальным Бюро Всесоюзного радио в Нюрнберге на процессе нацистских заправил. Выпустил книги «За кулисами второй мировой войны» (1947 г.) и «Американские империалисты — вдохновители мюнхенской политики» (1951 г.). Книги переведены в нескольких зарубежных странах.
Последние годы много работает как критик и литературовед. Вышли книги «Гоголь и Николаевская Россия», «Искусство и демократия», «Идеи и образы Достоевского», «Литература и эпоха».