Она молчала. Лицо сестры побледнело. Под глазами проявились круги.
— Ответь честно, — строго сказал я, и девушка удивленно округлила глаза.
— Ты совсем не помнишь?
Я только медленно отрицательно покачал головой.
— Может, — она сглотнула, — оставим этот разговор на потом? Когда тебе станет лучше, мы сядем дома и все…
— Нет, Вика. Прошу, расскажи сейчас.
Девушка задумчиво уставилась в никуда. Закусила губу. Через пару мгновений она будто бы очнулась и приблизилась. Села на табурет.
— Лучше не стоит, чтобы об это кто-то знал. Если узнают, у нас будут очень-очень большие проблемы.
— Кто это сделал? — взглядом я указал на руку.
— Ты должен понимать, — нервно затараторила сестра, я видел, как трясутся ее губы, — что никаких доказательств нет, что все произошло ночью и у нашего дома, а он за городом, в полях на отшибе и…
— Успокойся, Вика, — я добродушно заглянул ей в глаза. Она почему-то растерялась, зрачки девушки быстро забегали, — вдох-выдох, и расскажи.
Девушка глубоко втянула воздух, громко засопела.
— Это дядя Виктор, Игнат. Наш дядя. Он уже давно намекает, чтобы мы продали поместье ему и уехали в город. Но что тогда будет? Жалованья нам не хватит. Нужно платить за ваше обучение, мы спасаемся только рентой со сдачи земли в аренду… — глаза девушки заблестели, она замолчала, — ой. Прости. Тебе нужно поправляться, незачем слушать мое нытье. Все в порядке.
— Не в порядке. Это Виктор. Он, выходит наш родственник?
Девушка раскрыла глаза. А потом и рот. Удивленно посмотрела на меня.
— Ну… ну да, — торопливо проговорила она, а потом замолчала, заговорила лишь через пару мгновений, — Игнат. Ты говоришь таким странным тоном… я никогда не слышала от тебя такого… Будто бы… будто бы что-то изменилось… Ты всегда был тихим и замкнутым. И никогда не говорил так… Уверенно.
— На меня напал маг, — догадался я, — причем среди ночи. Откуда ты знаешь, что это Виктор?
— Я… — она стала заикаться, — я и т-так слишком много тебе с-сказала. Это сейчас не твои проблемы. Твоя главная задача выздороветь и вернуться на занятия…
— Пожалуйста, Вика, — я пристально посмотрел ей в глаза, — ответь.
Она заморгала. Слеза скатилась по щеке, и девушка стерла ее тыльной стороной ладони.
— Он… он намекал. Уже не раз говорил. Он угрожал. Ну знаешь, делал это не напрямую. Косвенно. Вроде как, иносказательно. Говорил, мол, поместье, так далеко от города. Это опасно. Что плохо будет, если с тобой или Стасом что-то случится. Что в полях могут водиться магические твари… Или ждать люди, которые желают нам зла.
Девушка совершенно разнервничалась. Ее белые руки пошли красными пятнами, пальцы взял тремор. Губы задрожали. Взгляд светлых глаз провалился куда-то в глубину.
— Все будет хорошо, — поморщившись от боли, я поднял руку, тронул ее щеку, — я посмотрю, что можно сделать.
— Сделать с чем?
— Иди домой. Тебе, да и мне нужен отдых.
— Сделать с чем, Игнат? Что дом, потерявший магию в нашем поколении, может сделать? Мы беззащитны. У нас никого нет!
— Дай мне время, — я устроился на подушке, — время встать на ноги.
— Ты пугаешь меня, Игнат.
— Все будет хорошо.
— Да-да, — она закивала, — все будет хорошо. Я придумаю что-нибудь. Только прошу, ничего не говори. Никому. Если мы обвиним дядю в чем-то, то будет позор. Все посчитают это клеветой. У него будет право наложить на наш дом контрибуцию. Ему только это и надо.
— Помнишь? — я с улыбкой приоткрыл один глаз, — вдох-выдох. И успокойся. Иди домой и отдохни.
Естественно, сестра не поверила, что я могу как-то помочь. Казалось бы, плюнь и занимайся своими делами. Но мысли о том, что я могу помочь Орловским с их проблемами, все же облегчали неприятное чувство, что я отобрал у Игната его тело.
Еще через день, когда я уже начал ходить по палате, наконец-то смог рассмотреть себя получше. Подойдя к маленькому зеркалу, которое висело почти в углу, за пустующей больничной койкой, я взглянул на свое отражение.
На меня смотрел худощавый пепельноволосый парень. Тонкие, немного вытянутые черты лица выдавали аристократа. Серые волосы были всклокочены. Глаза, оказались не светло-голубыми, как у сестры, а карими. Интересно, в какого родителя?
Задавшись таким вопросом, я обернулся, бросил взгляд на тумбу. Там лежала книга родословной Орловских.
Из нее я узнал печальную историю рода и моего дома в целом. Отец семейства — Сергей Орловский был графом. Поместье и земли были пожалованы прадеду Орловских, который служил в гвардии самого императора во времена Последней Магической войны и последовавшей за ней смуты.
За службу дом и получил свой надел, когда страны-участницы подписали Хартию Магического Мира. Все было неплохо, пока на Сергее, отце Игната (то есть моего тельца) дела рода не рухнули в пропасть. Рухнули из-за нас троих. Все родились пустыми, без возможности взаимодействовать с маной.
Такое иногда бывает. В аристократических семьях время от времени рождаются потомки, неспособные к магии. И напротив, в семьях простолюдинов или буржуа, появляются способное к магии потомство (ну это другая история). А Сергею, вот не повезло.
Он, с супругой, нашей мамой Анной, пытались завести и четвертого отпрыска. Но на фоне стресса женщина потеряла ребенка, а вместе с ним и способность рожать.
Скорее всего, дело было именно в Анне. Мы втроем очень похожи на Сероволомую и светлокожую мать. Отец же, брюнет с холодной северной внешностью, поделился со мной карими глазами.
Кровь матери душила магический ген. Не давала ему проявиться в детях. Во всех, кроме Игната. В его крови он был, иначе моя душа просто не смогла бы переместиться в мальчика. Но ген явно оказался слабым. Но главное — что он был.
Тем не менее проблема дома была серьезной, ведь политика Империи совершенно однозначна: титул передается только наследнику, способному к магии.
Ко времени бесплодия супруги, у Сергея уже не было финансовой возможности взять вторую жену. Не говоря уже о влиянии, которое нужно, чтобы обратиться к дому-хранителю магии, за девушкой-невестой, не способной к контакту с маной, но от которой гарантировано родятся способные дети (такие дома были весьма влиятельны в империи).
Сергей был в тупике. Впал в депрессию, сломался, пропил большую часть наследства и погиб на дуэли, которую проводил пьяным.
Анна же, болезненная и слабая не вынесла потери мужа и совершила самоубийство спустя год. Так, дом из графского превратился в безтитульных поместных дворян. Он потерял герб, девиз и большую часть дворянских привилегий. Причем его потомки и вовсе станут простолюдинами.
К вечеру того же дня, когда я читал историю Дома, я уже знал, что этому не бывать.
Очередные процедуры кончились, и лекарь вышел из палаты. Я начал концентрироваться. Принялся глубоко дышать и медленно вошел в состояние внутреннего покоя. Потом коснулся души.
Моих знаний в магии хватало, чтобы провести самостоятельные тренировки и сформировать первый ореол. Я даже был уверен, что смогу наполнить его несколькими заклинаниями, которые помнил наизусть. Сейчас таких было пять. А затем наполнять ореолы придется при помощи уловителя магии. К счастью, это будет быстро.
В обычных условиях отпечататься заклинание может лишь со временем, после длительных тренировок. Нужно идеальное исполнение. Но с черным ореолом я быстро достигну своего прежнего ранга архимага.
Всего рангов было девять. К первому относили тех, кто просто был способен к магии. Таких называли чувствующими.
Второй ранг — те, кто смог сформировать первый ореол. Таких называли просто магами. Среди дворян их было абсолютное большинство. Они заполняли свой ореол простой бытовой магией или заклинаниями из того раздела, который был им интересен.
Следующий ранг назывался магик и имел уже два ореола. Маги с тремя звались промагами.
А дальше начинались высшие ранги. Так называемые ранги заполнения. Когда один, два или три ореола были полностью заполнены заклинаниями. Их, соответственно, называли магос, архимаг и магистр.