— Кто же мог знать? — Прошептал он себе под нос, уперев голову в кулаки, — кто же мог знать, что я выбрал не ту сторону?
Лодычев выпрямился, подвинулся ближе к столу, за которым сидел, потянулся к бутылке с коньяком.
— Тебе пока что дают шанс выбрать сторону, — прозвучал за его спиной дерзкий молодой голос.
Лодычев услышал мерное жужжание заклинания Феррум — призрачного клинка, что окутал проводник пришедшего.
— Ты… ты вернулся, Седрик, — тут же вспотел Лодычев, — как ты прошел через мою охрану?
— Древнее искусство моего отца, наконец, покорилось мне. Хотя старик сопротивлялся долго. Но сила Сновидца творит чудеса.
Лодычев не ответил, с трудом сглотнул загустевшую слюну.
— У тебя два пути, князь. Первый — чистки в рядах твоей школы наемников, и переход ее под контроль роялистов. Другой — смерть. Выбор за тобой.
— Что? Чистки?
— Верно. Придется убить всех инструкторов, кто остался верен Ордену.
— Но это почти половина! Их будет недостаточно…
— Это уже не твоя проблема, — голос прозвучал угрожающе, — творя проблема сделать выбор.
— Мне разрешат…
— Ты останешься руководителем школы и сможешь оставлять себе часть прибыли.
Это прозвучало уже как бизнес-предложение, и страх немного отпустил. Лодычев выдохнул.
— А что… что собирается делать Сновидец? Что все это значит?
— Наступают новые времена, князь. Роялисты уходят на юг империи. Там сокрыто наше светлое будущее. Там мы вырвем у судьбы господство над империей. А потом и над миром. Ты можешь быть с победителями, а можешь умереть.
— Если я умру, — он облизал ссохшиеся губы, — школа распадется.
— Поэтому Сновидец дает тебе выбор.
— Ладно, я согласен, — торопливо ответил Лодычев.
— Прекрасно, князь, — человек убрал свой клинок, — тогда в ближайшее время, как только закончится чистка, ты отправляешься на юг. Я сам еду туда завтра утром.
— На юг? Ну что я там забыл? Я совершенно не привык к жаре. У меня разыграется астма! — Лодычев набрался смелости, чтобы обернуться.
Бастард, а этот человек был бастардом, стоял позади, облаченный в черный мундир роялистов и плащ с капюшоном. Его светлые глаза блестели в полутьме кабинета.
— Ничего. В стенах Академии магии можно подстроить климат под себя магическим путем.
— Что? В стенах академии магии? Но зачем?
— Скажи, Петр Ильич, слышал ли ты когда-нибудь о телепортарии?
Академия магии и чародейства Екатеринодара
Вечер того же дня
— Благодарю вас, господа, за то, что все же смогли встретиться с господином Прилепиным, — проговорил ректор академии магии и чародейства Юлий Сергеевич Феоктистов, — судя по тому, что вы рассказали, даже сама встреча была непростой задачей.
Этим вечером мы собрались в кабинете ректора академии. Просторный и полукруглый, он больше походил на лабораторию безумного мага, чем на кабинет имперского чиновника, кем по факту и являлся ректор Феоктистов.
Он восседал за высоким и, видимо, древним столом из мореного дуба. Ректор был стар: короткие седые волосы и гладковыбритое морщинистое лицо делали его похожим на старушку, а не на старика.
По правую его руку стоял загадочный мужчина в черной учительской униформе академии. Длинные темные волосы он носил распущенными. От этого его вытянутое лицо казалось еще более вытянутым. Внимательные глаза метались от прокураторов ко мне, как бы оценивая.
— Значит, господин Прилепин рассказал о странной твари, передвигающейся в тенях.
— Верно, — я кивнул, — она словно бы и была тенью. Не имела материального тела.
— Но наносила вполне материальные раны, — заметил Фомин.
— Мы пришли к выводу, — проговорил я, — что нужно внимательно осмотреть место битвы. Прилепин говорил, что тварь орудовала когтями, как зверь. Там могли остаться отметины после битвы.
— Я понимаю, к чему вы клоните, молодой человек, — начал высоким старческим голосом мужчина, — некоторые заклинания могут оставлять после своего воздействия магический фон. Вы надеетесь распознать его.
— Верно, — я кивнул.
— Мы уже думали об этом, — кивнул ректор, — но ничего не нашли. Ни единой отметины.
— Все же, будет нелишним, — вклинился Петрин, — проверить еще раз.
— Я тоже считаю, что следовало бы проверить, — вклинился незнакомец. Все обратили свое внимание на него.
— Ой! Вы так тихо себя ведете, господин Рамов, — что я даже позабыл о вашем присутствии!