Пабло. Как? О мерзость греховная! Этот человек хотел жениться на родной сестре?
Донья Луиса. И тебе не стыдно? Не узнать родную сестру!
Донья Клара. Гнать прочь свою возлюбленную?
Донья Луиса. Видишь, как ревность ослепляет людей!
Донья Клара. Будешь теперь ревновать?
Дон Фернандо. Никогда в жизни! Ты, сестра, я знаю, простишь меня. Но могу ли я надеяться, Клара?..
Донья Клара. Нет-нет. Ты сам только что просил меня не приставать к тебе. "Кого вам здесь нужно, дорогой сеньор?" "Не вас, не вас!" Ах ты, слепец несчастный! Но поклянись никогда больше не ревновать, и я прощу тебя.
Дон Фернандо. Всем, что есть...
Донья Клара. Хорошо, довольно! Дело не в клятве. (Подает ему руку.)
Донья Луиса. Но здесь есть человек, перед которым тебе следовало бы извиниться.
Дон Фернандо. Антоньо, мне стыдно думать...
Дон Антоньо. Не оправдывайся, Фернандо. Я знаю, что такое любовь, и знаю, что на выходки влюбленного нельзя сердиться. Но пора. Последуем за этим добрым отцом, и мы тебе объясним, почему произошла такая ошибка.
Хор.
Часто слышит Гименей
Пышных клятв фальшивый звон,
Но блаженством светлых дней
Награждает верных он
Где любовью прочен брак,
Он внимателен и благ.
Уходят.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Зал в доме дона Херонимо.
Входят дон Херонимо, Лопес и слуги.
Дон Херонимо. Смотрите, чтобы все было в наилучшем виде! Чтобы лица у моих слуг были самые веселые! Но велите им поменьше напиваться, пока не кончится ужин.
Слуги уходят.
Так, Лопес, а где же твой господин? Увидим мы его за ужином? Лопес. Сказать по совести, сеньор, думаю, что нет. Он, по-моему, с ума сошел. Прогнал меня, поверите ли, со страшными угрозами.
Дон Херонимо. Верно, за какой-нибудь юбкой волочится молодой повеса! Ну что ж, повеселимся и без него.
Лопес уходит.
Входит слуга.
Слуга. Сеньор, пришел сеньор Мендоса.
Входит Исаак Мендоса.
Дон Херонимо. А, дорогой мой зять! Вот, примите мое благословение и прощение! Но где же моя дочь! Где Луиса?
Исаак. Она за дверью, жаждет вашего благословения, но не решается войти.
Дон Херонимо. О, так летите и приведите ее сюда!
Исаак Мендоса уходит.
Бедное дитя, как я буду счастлив увидеть ее прелестное личико!
Исаак (за сценой). Идем, моя радость, мой трепетный ангел!
Возвращается Исаак Мендоса с дуэньей.
Дон Херонимо бросается им навстречу. Дуэнья опускается на колени.
Дон Херонимо. Приди в мои объятия, моя... (Отшатывается.) Позвольте, что это за дьявол такой?
Исаак. Дон Херонимо, вы обещали ей прощенье. Смотрите, как поникло это нежное созданье!
Дон Херонимо. Вижу, что поникло! Да ведь это, убей меня бог, старая Маргарита! А где же моя дочь? Где Луиса?
Исаак. Да здесь она, у вас перед глазами! Полно, не смущайся, дорогая моя жена!
Дон Херонимо. Так это ваша жена? Что за черт! Не на дуэнье же вы женились?
Дуэнья (на коленях). О дорогой папочка! Ведь ты не отречешься от меня?
Дон Херонимо. Папочка! Папочка! Нет, знаете, ваша наглость вполне может поспорить с вашим уродством!
Исаак. Встань, моя прелесть, обвей его шею белоснежными руками и убеди его...
Дуэнья. О сеньор, простите меня! (Обнимает его.)
Дон Херонимо. Спасите! Убивают!
Входят слуги.
Слуга. Что случилось, сеньор?
Дон Херонимо. Этот проклятый еврей привел сюда старую ведьму, которая хочет меня задушить.
Исаак. Господи, это его родная дочь, и он настолько жестокосерд, что не желает ее простить!
Входят дон Антоньо и донья Луиса и становятся на колени.
Дон Херонимо. Смерть и ярость! Это еще что такое? Кто вас просил сюда, сеньор, и кто вы такой, черт бы вас побрал?
Дон Антоньо. Сеньор, я муж этой дамы.
Исаак. Да, он - ее муж, готов присягнуть. Я оставил их у священника, он должен был вести ее к алтарю.
Дон Херонимо. Вы?
Исаак. Да. Это мой честный друг Антоньо. А это та самая девчоночка, на которую, как я вам рассказывал, мне удалось его подцепить.
Дон Херонимо. Или вы пьяны, или вы сошли с ума. Это моя дочь!
Исаак. Нет-нет. Это вы, по-моему, сошли с ума и пьяны вдобавок. Вот ваша дочь.
Дон Херонимо (дуэнье). Слушайте, вы, адово отродье! Угодно вам все это объяснить или нет?
Дуэнья. Извольте, дон Херонимо, я объясню, хотя наши платья говорят сами за себя. Посмотрите на вашу дочь и посмотрите на меня.
Исаак. Что я слышу?
Дуэнья. Дело в том, что сегодня утром вы в волнении ярости слегка ошиблись. Вашу дочь вы прогнали из дому, а вашу покорную служанку заперли на ключ.
Исаак. О боже мой, боже мой! Хорош человек, который прогоняет из дому родную дочь вместо старой дуэньи!
Дон Херонимо. И, боже мой, боже мой, хорош человек, который женится на старой дуэнье вместо моей дочери! Но как же произошло все дальнейшее?
Дуэнья. Мне остается добавить, что я заняла место вашей дочери, и мне посчастливилось снискать расположение моего дорогого супруга, которого вы видите перед собой.
Исаак. Ее супруга? Или вы думаете, старая колдунья, что я буду теперь вашим супругом? Это мошенничество, это обман! И все вы должны стыдиться самих себя!
Дон Антоньо. Послушайте, Исаак, вам ли жаловаться на обман? Дон Херонимо, даю вам слово, этот хитрый португалец сам на себя навлек все это, стараясь вас одурачить так, чтобы завладеть состоянием вашей дочери, а самому ничем не поступиться взамен.
Дон Xеронимо. Одурачить меня?
Донья Луиса. Это правда, сеньор, и мы вам можем это доказать.
Дон Херонимо. Видит бог, это, несомненно, так, иначе как бы он мог стерпеть такую рожу, как Маргарита! Ну что ж, маленький Соломон, желаю вам счастья с молодой женой, от души желаю.
Донья Луиса. Исаак, плутовать в любви дозволено!.. Надо только дело предоставить вам!..
Дон Антоньо. Вы ли не умная собака? Хитрый плутишка, не правда ли?
Донья Луиса, Каналья, быть может, но ловок, дьявольски ловок!
Дон Херонимо. Да-да, его тетушка всегда называла его маленьким Соломоном.
Исаак. Все казни египетские да обрушатся на ваши головы! Неужели вы думаете, что я примирюсь с подобным мошенничеством?