— А ты? — Я выпячиваю подбородок, повторяя его выражение.
Илрит не успокаивается. Он посягает на мое пространство.
— Если ты хочешь получить его обратно, тебе нужно только попросить.
Мое лицо искажается от отвращения.
— Я, конечно, не хочу.
— А, значит, это не то, что я думал. — Он хихикает. В его голосе звучит почти облегчение.
— А что ты думал? — Я должна оставить эту тему. Черт бы побрал мое любопытство и скользкие мысли.
— Почему бы тебе не сказать мне, почему простое созерцание этого так расстроило тебя? — спрашивает он, вместо того чтобы ответить на мой вопрос.
— Ты не обязан вникать в то, что я чувствую, — отвечаю я. Если он не отвечает, то и я не отвечаю.
— А, значит, это вопрос сердца. — Он складывает руки и слегка откидывается назад, как будто смотрит на меня сверху вниз. Это выражение напоминает мне все жестокие насмешки, все взгляды в сторону и шепот «нарушитель клятвы», которые я терпела в Денноу. Инстинкт делает мое лицо страдательным. — Я должен был догадаться, что здесь, скорее всего, замешан мужчина.
— Прости? — Я изогнула брови, намеренно сделав выражение лица приглушенным. Не показывай, что тебе не все равно. Не дайте им понять, что их слова ранят.
— Ты сказала, что обязаны защищать свою семью, и я предположил, что речь идет о твоих родителях или, возможно, братьях и сестрах.
— Именно это я и... — Мне с трудом удается вставить слово.
— Но теперь я ясно вижу, что у тебя есть возлюбленный, к которому ты хочешь вернуться. В этом есть смысл, такое прекрасное кольцо и все такое. — Потрясающе, что мысль о бывшем возлюбленным, похоже, вообще не приходит ему в голову.
Я слегка поворачиваюсь. Не знаю, как мне удается не погрузиться на дно океана, ведь все мое тело кажется тяжелым. Меня тянет вниз, нагружает. И все же я нахожусь в подвешенном состоянии — в том самом стазисе, в котором пребываю уже много лет. Я хочу поставить Илрита на место. Рассказать ему, что это он во всем виноват, потому что есть одна связь, которую его магия не разрушила.
Но для этого мне придется объясняться с ним. Объяснять Чарльза и те необработанные сложности, которые, как мне кажется, я не смогу вынести перед ним. Поэтому я прибегаю к тому же холодному безразличию, которое я старалась сохранять в кругу семьи и команды; так они никогда не увидят, как глубока моя боль. Насколько глубоки мои шрамы.
Я слегка, почти озорно, ухмыляюсь. Глаза Илрита слегка сужаются, как будто он уже не может видеть так ясно.
— Ну и что, что есть возлюбленный? Какое это имеет значение для тебя?
— Это будет просто еще одна привязка к этому миру, которую нужно распутать. Чем меньше тебя будет сдерживать, тем лучше, — отрывисто говорит он. — Любовь только все излишне усложняет.
— Не могу не согласиться, — говорю я, и моя искренность удивляет даже меня.
— Значит, у тебя нет возлюбленного?
— Даже мужчины, который бы меня хоть немного интересовал, — говорю я со всей уверенностью в себе. Для пущей убедительности я жестом показываю на кольцо: — Для меня это не более чем бесполезная безделушка. — Затем я решаю перевести вопрос обратно на него. — А ты?
Илрит вздрогнул.
— Это не твое дело.
— Не очень-то весело, когда кто-то сует свой нос куда не следует, не так ли? — Надеюсь, на этом обсуждение сердечных вопросов закончится.
Он поджимает губы, понимая, что я права. Но он все равно оправдывается.
— Ты подношение. Я должен знать об узах, которые тебя связывают.
— Что ж, теперь ты знаешь, и тебе следует оставить все как есть. — В моем тоне звучит настороженность. Я поднимаю глаза и смотрю на него с решимостью. Выражение моих глаз предупреждает, что это не та тема, в которую он может лезть.
Выражение лица Илрита меняется, видимо, он видит меня в новом свете.
— Хорошо. — В его тоне звучит нотка покорности, которая в моем сознании ощущается как победа. — Ну тогда... бери, что тебе нужно, и покончим с этим.
— В этом-то и проблема. — Я не обращаю внимания на то, какой густой стала вода от дискомфорта, вызванного присутствием Илрита и мыслями о Чарльзе. Я так близка к тому, чтобы обеспечить безопасность своей семьи. Теперь меня ничто не остановит. — Здесь нет ничего, что могло бы покрыть мой долг.
— Но...
— Я знаю, что это твои сокровища, — мягко говорю я. — Но я должна... много кронов. Даже если бы мы сняли все твои нити, это не покрыло бы и следа.
— Что нам может понадобиться? Чем так дорожит твой народ, что могло бы оплатить долг?
Я вздыхаю и провожу рукой по волосам. Чудесным образом они не сбиваются в узел под волнами.
— Есть только несколько вещей, которые стоят столько же, сколько двадцать тысяч кронов... алмазы, редкие и драгоценные металлы... — Я остановилась.
— У тебя есть идея.
— Есть... но не думаю, что кому-то из нас она очень понравится. — Я медленно поворачиваюсь к нему лицом. Он ждет. Что ж, посмотрим, как далеко я смогу зайти по доброй воле этой сирены. — Я знаю, где находится целый корабль серебра — один из самых ценных товаров, которые у нас есть, — и все это только и ждет, чтобы его забрали. Легко утрою сумму моего долга.
— Где? — спрашивает он. Он хмурится.
— На дне Серого прохода.
Глава 11
— Если это какая-то уловка, чтобы сбежать..., — начал он.
— Во-первых, разве ты не сказал, что я не могу сбежать, поскольку я уже была помазана словами старых, в Вечном Море, и все такое? — Я перебиваю его, проводя руками по воде, чтобы охватить все предупреждения, которые он мне ранее давал.
— Да, именно об этом я и собирался тебе напомнить, — слегка отступает он.
— Во-вторых, — продолжаю я, как будто он ничего не сказал, — ты знаешь, что мне нужно для «разрыва связей», и это единственный способ получить это. Один из серебряных слитков, которые мы везли, стоит тысячу кронов. Все двадцать, а то и больше, могут поместиться здесь. — Я делаю жест ладонью в сторону сундука. — Это лучший план из всех, что у нас есть.
— Ты вернешься к обломкам своего корабля? — Его выражение лица разрывается между ужасом и впечатлением. Точно.
— Если бы был другой путь, я бы его предложила. — Я держу свои эмоции на страже, как и все мысли, которые хочу сохранить в тайне. — Иногда единственный путь лежит в бурю.
Илрит тихо ругается в глубине души и кладет руки на бедра.
— Это глупо. Слишком рискованно идти в Серую Впадину, пересекать Фэйд и задерживаться в Сером Проходе. Я никогда не должен был соглашаться на это.
— Но ты согласился, и теперь тебе придется довести дело до конца.
— А я? — Он вскидывает брови, поворачивается в воде, чтобы снова встретиться со мной лицом к лицу. Чтобы нависнуть надо мной. Я вздыхаю достаточно резко, чтобы он заметил, что его поза не возымела действия, и слегка наклоняю голову, давая понять, что не собираюсь отступать.
— Ты дал мне слово, что... — начинаю я.
— А ты дала мне слово, что через пять лет ты будешь моей.
— Ну и кто пришел раньше? — Я изогнула брови. — Всего этого можно было бы избежать, если бы ты позволил мне пройти через Серый Проход.