Тихо вздохнув, я молча попрощалась со своей семьей и теми немногими друзьями, которые были у меня за границей Фэйда и над морем. Им будет хорошо без меня, так и должно быть. Я не могу вернуться сейчас, и я больше ничего не могу для них сделать, кроме как стать достойной жертвой старому богу. Поэтому я отпустила их.
Следующие несколько дней, недель или сколько там еще осталось, я впервые в жизни буду жить только для себя.
Глава 31
Когда я просыпаюсь, я одна, как он и говорил. Я приподнимаюсь и отталкиваюсь от кровати, руки погружаются в мягкую губку. Конечно же, его нет и следа, что делает весь этот роман похожим на роскошный сон, а не на реальность.
Наверное, это к лучшему, думаю я, с внутренним вздохом падая обратно на кровать. Будет легче притвориться, что все это ничего не значит, если мы не проведем утро, не понежимся в объятиях друг друга, как возлюбленные, которыми мы не являемся. И все же я закрываю глаза. Я представляю, каково это — проснуться с рассветом, когда его тепло все еще окутывает меня.
Я резко открываю глаза, прогоняя опасную дневную мечту. Это были именно те эмоции, которые я не могла допустить. Но игнорировать их стало не легче, когда всего несколько часов назад я заснула в его объятиях.
Это был лучший сон за долгое время, но вместо того, чтобы проснуться отдохнувшей, я устала.
Я уже не знаю, что такое усталость в телесном смысле. Но все мои суставы болят от того, что мышцы были так сильно накручены его поцелуями и ласками прошлой ночью. Я со стоном переворачиваюсь на спину. Несмотря на себя, рука скользит по боку, гладит выпуклость живота, проскальзывает под шорты и оказывается между ног, чтобы коснуться себя в том месте, где я так отчаянно хотела, чтобы прошлой ночью была рука Илрита.
Медленно, нежно потирая, средний палец проводит по самому чувствительному месту на моем теле. Мои губы раздвигаются, и из них вырывается беззвучный вздох наслаждения. В моем сознании Илрит все еще рядом со мной. Он будит меня этими нежными ласками. Его нижняя половина больше не покрыта чешуей, а обладает всеми желанными частями человеческого тела.
Я представляю, как он наклоняется ко мне и кусает мочку моего уха. Он будет шептать подробности всего, что хочет сделать со мной, прямо в мой разум, проникая в мои мысли. Моя левая рука скользит по груди, нащупывая корсет, а образы, проносящиеся перед глазами, становятся все более яркими.
Прошлая ночь была лишь закуской. Искушением. Доказательством того, что наши тела отвечают друг другу. Все, чего я хочу, — это исследовать, как далеко мы можем зайти. Как глубоко мы можем познать друг друга.
Внизу живота завязывается узел. Пальцы ног подгибаются. Освобождение не за горами. За эти годы я достаточно натренировалась, чтобы довести себя до такого состояния, и эта фантазия слаще, чем все, что я когда-либо придумывала, потому что она осязаема. Это почти возможно, и это...
— Ваше Святейшество, ты проснулась? — Голос Вентриса — это ведро холодной воды, вылитое на меня.
Я вырываю руку из шорт, другой освобождаю грудь и отталкиваюсь от кровати. Я пытаюсь откинуть волосы с лица, инстинктивно пытаясь их укротить, хотя в моем нынешнем виде это совершенно не нужно. Я успеваю перевести дыхание и прогнать фантазии к тому времени, когда он появляется в туннеле со своей охраной.
— А, доброе утро. Похоже, ты хорошо спала этой ночью.
— Прости? — Я паникую, гадая, есть ли в комнате какие-нибудь признаки Илрита. Возможно, Вентрис просто знает, что мы пересекли границу. Что это значит для Илрит?
— Сегодня утром ты в своей постели, а не на балконе, — непринужденно говорит он. — Приятно видеть, что ты получаешь отдых, необходимый для того, чтобы не отвлекаться от изучения гимнов старых.
Я немного расслабляюсь.
— Да, конечно. Медитация перед Бездной была довольно тяжелой для ума и тела.
— Кстати, о помазании. — Он машет рукой, и появляется еще один отряд стражников со знакомым лицом.
— Лючия. — Я с улыбкой отталкиваюсь от кровати, скользя по комнате.
— Рада снова видеть тебя, Ваше Святейшество. — Кончик ее хвоста изгибается назад, и она наклоняет голову. Несмотря на то, что мы не были лучшими друзьями, она произвела на меня достаточно доброе впечатление. А в царстве Вентриса я приму любые дружелюбные лица.
— Лючия была одной из лучших учениц во время учебы в Герцогстве Веры. Она займется помазаниями в ближайшие несколько дней, когда мне или Илриту станет не до этого.
Я вспомнила, что Илрит сказал мне вчера вечером, что будут некоторые метки, которые он не сможет сделать. Я скрываю свое затаенное разочарование тем, что не он будет наносить эти метки на мои самые чувствительные места. Еще одна фантазия пытается закрасться в голову, но я отказываюсь от нее здесь и сейчас. Такие фантазии лучше переживать наедине. И если кто-то, кроме Илрит, будет делать эти метки, я предпочту Лючию, а не незнакомца или, что еще хуже, Вентриса.
— Спасибо, что помнишь о моей скромности, — говорю я, как будто скромность вообще имеет для меня какое-то значение.
— Может быть, тебе нужно что-то еще? — спрашивает Вентрис у Лючии.
Она качает головой.
— Нет, Ваша Светлость, у меня есть все необходимое.
— Тогда я оставлю вас. — Вентрис выводит четверых стражников из комнаты.
Лючия складывает руки перед собой, ожидая, пока они уйдут. Ее пальцы сцепляются и расцепляются, выдавая дискомфорт.
— Прошу простить меня, Ваше Святейшество, но я, наконец, вынуждена попросить тебя снять все.
— Просто Виктория, — напоминаю я ей. — Мы не чужие люди.
— Будет правильно, если я проявлю к тебе максимальное уважение как к пастырю. Меньшее было бы оскорблением для Лорда Вентриса, который хорошо обучал всех послушников Лорда Крокана.
Она боится, что он слушает.
— Я не думаю, что он может услышать здесь. Илрит сказал, что эта комната защищена.
Глаза Лючии слегка расширяются. Она оглядывается через плечо в том направлении, куда ушел Вентрис.
— Если ты нервничаешь, мы можем поговорить и так. — Я закрываю расстояние между нами и кладу руку ей на плечо.
Она кивает.
— Приятно слышать, Виктория. — Я улыбаюсь, когда она произносит мое имя. — Но тебе следует воздержаться от прикосновений ко мне. Мы приближаемся к твоему подношению, поэтому сейчас это еще важнее.
— Верно. — Моя улыбка спадает, и я отпускаю ее. — Мне раздеться?
— Если ты не возражаешь. — Лючия отводит глаза, несмотря на то, что собирается увидеть меня именно в том состоянии, в котором она предлагает мне скромность.
Я тянусь к задней части корсета, зацепляю узел и развязываю его. Потянув за «иксы» на спине, я получаю достаточную слабину, чтобы высунуть маленькие ручки из крючков спереди. Я стягиваю его с себя и задерживаюсь на нем еще на секунду. Последняя одежда, тщательно подогнанная под мои нужды. Качество превыше количества.