– Там и без травки атмосфера хоть куда. Знаешь, этот салун для меня теперь особое место.
– Почему? - Пэт отвлеклась от своего сладостного занятия.
– Именно там мне пришла в голову новая вещь. Вальс для Келли. Я сыграю его, как только ты уложишь девочку.
– Она не проснется?
– От вальса на саксе? Да ты что?! Говард оказался прав. Вальс получился очень нежный и чувственный. Сандра подумала, что, пока растет Келли, его вдохновение не останется без тем.
Можно ли было подумать, что альт-саксофон способен говорить шепотом? Словно рассказывая сказку на ночь? Что вальс - это прекрасная колыбельная, и, слушая Говарда, Сандра Мередит вспоминала собственное детство, своих родителей, которых давно не навещала. На нынешнее Рождество надо непременно к ним съездить…
Потом Нистремы уехали из Штатов: Говарда потянуло в Европу, причем в Восточную, где с переменами в странах бывшего соцлагеря стало востребовано все запрещенное прежде. И конечно же там хотели слушать настоящий американский джаз.
Нистремы поселились в Праге, арендовали прекрасный особняк, наняли няню, экономку и лишь иногда наведывались в Штаты. Пэт посылала Сандре по факсу свои сочинения о музыке, а наиболее интересно иллюстрированные - по почте "Федерал Экспресс", поэтому Сандра знала о жизни друзей так много, словно жила рядом, бок о бок.
Однажды Пэт прислала фотографию Келли. Ей четыре года, снимала Линн, экономка Нистремов. Вполне профессионально выполненный портрет.
Увидев его, Сандра похолодела. Вот теперь ясно, совершенно ясно, чей это ребенок.
Пэт тоже это отметила, сделав на снимке надпись: "Надеюсь, ты видишь, кто на кого похож. Но еще раз - спасибо".
Да пожалуйста, Пэт, пожалуйста! Конечно, рада стараться. В душе все дрожало, Сандре показалось, что сейчас больше всего на свете ей хочется одного: чтобы этого не было никогда.
Но почему? - спрашивала она себя. Разве что-то изменилось? Она заставила себя сесть у окна и смотреть на успокаивающий пейзаж - на зеленую лужайку и желтые маки. Интересно, а голос? Чей у Келли голос? Обычно голоса матери и дочери очень похожи, особенно с возрастом.
С возрастом. Вот чего не учла Сандра. Она не учла влияния времени. Его протяженности. То, что она совершила, ей казалось единовременным актом, о котором можно просто забыть. Ну было и было. Тем более что она сама учила своих клиентов: прошлое - 9 прошлом.
Сандра не учла, что Келли будет находиться в том же временном отрезке, что и она сама. И останется после нее. Как положено всем детям.
Но в чем дело? - строго спросила себя Сандра. О Келли можно не думать, не вспоминать каждый день. Эту фотографию надо засунуть подальше. Выбросить, наконец!
Выбросить? О нет. Никогда и ни за что! И потом, Пэт пришлет новую. Попросить не присылать? О, это означает выдать свою слабость и вселить в Пэт беспокойство. А его бедняжке и так хватает.
Да в чем дело в конце концов? Ведь Пэт вынашивала Келли, питала ее своими соками, своей кровью, была связана с девочкой каждым нервом все девять месяцев. Она была тем сосудом, в котором Келли жила все это время.
Вот именно, сосудом. Но в него нечего было бы положить, если бы… Он остался бы пустым навсегда!
Сандра покрутила головой. Нет, пора браться за дело. Если думать об одном и том же, можно сойти с ума. А у нее такие грандиозные планы, она хочет проводить групповые сеансы психотерапии, хочет купить радиоэфир и давать консультации по радио.
Сандра все реже звонила подруге, оправдываясь перед собой загруженностью, и ловила себя на том, что старается избегать встреч с ней. Кстати, это было не так уж трудно - Пэт почти не бывала в Штатах.
А потом в жизни Сандры появился Дуглас Скотт, который отвлек ее от волнующих мыслей.
Сандра познакомилась с Дугласом Скоттом на пути в Африку. Она давно собиралась совершить что-то необычное, из ряда вон выходящее. Поэтому восхождение на Килиманджаро то, что надо.
Дуглас Скотт увидел Сандру Мередит в аэропорту, откуда она улетала. Окидывая тренированным взглядом толпу туристов - энергичных громкоголосых мужчин и женщин с рюкзаками за спиной, - он вдруг замер и почувствовал, как внутри что-то дернулось, подскочило к горлу и ему стало трудно дышать.
Глаза Дугласа приклеились к высокой стройной брюнетке с челкой до глаз, она была в таком же спортивном облачении, как и ее товарищи, за спиной болтался рюкзак - судя по всему, она не привыкла обременять себя чем-то, отметил Дуг, и в кроссовках на босу ногу - а вот к моде она относится с пониманием, с усмешкой подумал Дуглас.
– Мадам, могу я дать вам полезный совет? - услышала Сандра низкий мужской голос у себя за спиной.
Она мгновенно оглянулась и в упор посмотрела на коренастого мужчину с бледной россыпью веснушек на лице.
– Совет? Да я сама дам вам их сколько угодно!
– Но за деньги, не так ли?
Сандра оторопело смотрела на незнакомца, а он не сводил с нее глаз. Лицо его было из тех волевых мужских лиц, которые ей всегда нравились, но редко встречались - среди нынешних ее знакомых похожих на него не было.
Вполне понятно - такие не крутятся возле психологической консультации. Им ни к чему. У них нервы и без всяких советов психолога как канаты, у таких мужчин вообще нет времени на самокопание.
– Могу и не за деньги. Он лукаво прищурился.
– А, позвольте узнать, за что? Сандра расхохоталась.
– Вы слишком любознательны для незнакомца.
– Ну, я не могу сказать, что не знаю, как вас зовут. А я - Дуглас Скотт…
– Должна заметить, - прервала его Сандра, - у вас отличное зрение. - Она скосила глаза на рюкзак, который сейчас болтался у нее на одном плече. В брезентовом окошечке, под прозрачным пластиком, была вставлена ее визитная карточка.
– Да, на зрение не жалуюсь.
– Я вижу. - Она хмыкнула. - И какой совет вы мне хотели бы дать, Дуглас Скотт?
– Не носите кроссовки без носков. Если даже это модно. В Африке вам обеспечены мозоли.
– Слушайте, Дуглас Скотт, не нанять ли мне вас на работу? Прямо здесь, в аэропорту?
– Боюсь, не сойдемся в цене. Я стою оч-чень дорого. Деньгами не расплатитесь. Не хватит.
– А по каким же признакам вы определили, что у меня их не хватит? - с вызовом спросила Сандра.
– Ни по каким. Просто нет на свете таких денег, могущих стать моим эквивалентом. - Он хмыкнул, явно довольный своим ответом, который заставил Сандру озадаченно отвести челку с глаз, словно та мешала как следует рассмотреть самоуверенного типа. - Но ведь кроме денег в этом мире есть еще кое-что, и очень ценное…
Она решила сделать вид, будто не понимает, о чем он, Сандра посмотрела на табло и заторопилась.
– О, мой рейс! Мне пора. Прощайте, Дуглас Скотт.
– А мой рейс пока не обозначен. Так когда вы будете дома?
Сандра поколебалась, а потом выдернула визитную карточку из окошка рюкзака и протянула ему.
– Вот. Я вернусь ровно через десять дней.
– Я позвоню. - Он посмотрел на Сандру, и она заметила чувственный блеск в его глазах. - Не вставляйте другую карточку в окошко, Сандра. Я не хочу, чтобы вы потерялись.
Она засмеялась, догадавшись, на что намекает Дуглас. Этот мужчина не хотел, чтобы кто-то другой таким же простецким способом, как он, познакомился с ней.
Глава 7
Иногда Сандре казалось, что она на самом деле попала в сказочную страну Дикси - это о ней пели и поют негры в своих сладостных джазовых композициях. В эту страну ее увлек Дуглас Скотт.
После восхождения на гору, которое Сандра совершила вместе с группой туристов, она ощущала странное просветление, которое неизменно возникает после гор.
Вечность и покой, которыми горы делятся с человеком, заразительны, и, кажется, ты сам способен обрести похожие покой и вечность.
Килиманджаро - гигантский вулкан, увенчанный ледниками, вздымающийся на без малого шесть тысяч метров над восточно-африканской страной Танзанией, показался Сандре родным и понятным. Да это же ее портрет, только во много раз увеличенный! Она ведь тоже, на взгляд некоторых, не слишком тонких людей, покрыта толстенной коркой льда, и мало кто знает, что внутри она настоящий вулкан. Не это ли почувствовал Дуглас Скотт? спрашивала она себя, все выше поднимаясь по горной тропе.