– Непуганые птички, спят даже под вой ветра, – усмехнулась Има. – Сейчас мы добудем себе проводников. А ты, – обратилась она к мальчику – рабу, – стой в стороне и приблизишься туда, – она указала на костер, – не раньше, чем все враги будут захвачены. А если опять что – нибудь случится с девочкой, я прикажу разорвать тебя лошадьми.
Сделав напутствие, Има издала боевой клич: «Ур – р – рагр!» И люди ее бросились на врага. В ту же минуту позади них раздался другой клич : «Ур – р! Ур – р! Ур – р – рагр!» – и другие люди выскочили вслед за ними и стали избивать людей Имы. Незнакомцы, сидящие у костра, при этом даже не сдвинулись с места. Има, ударив мечом сторожа, закричала от ярости: он был сделан из войлока. В ту же минуту тяжелый боевой топор опустился на ее голову, и она свесилась с седла, разметая косами пепел и заливая кровью огонь. Ее люди падали один за другим на войлочные чучела, хрипя и ломая кости под тяжестью обрушивавшихся под ними, бьющихся в агонии люшадей.
– Ну вот, кажется, все, – сказал один из нападавших, когда последний из воинов Имы перестал шевелиться. – Сосчитай –ка!
– Да, Хэмиль, здесь все десять, а Има одиннадцатая, лошади тоже все, кроме одной, а из людей нет только девчонки и мальчишки, который ее нянчит, – ответил другой.
– Эй, вы, трое, – крикнул Хэмиль, – прочешите все вокруг, поищите дочку Имы и мальчишку – раба.
Трое отправились на поиски, а Хэмиль, нагнувшись, стащил с Имы пояс, чистый и без крови.
– Зачем ты это делаешь? – спросил один из его воинов. – Ее дух и так сердит на нас.
– Ничего, я успокою его богатыми дарами, а пояс мы с вами найдем в реке, и скажем отцу, что неосторожная Има утопила весь отряд, заведя его в место, где полно подводных ям и холодных ключей. Эта причина заставит отца, не проверяя слов, поскорее выступить на восток, который мы распишем в лучших красках. Скоро отец, не смотря на свои чудодейственные напитки, отойдет в вечность, где с радостью попадет в объятья Имы и любимого зятя, а я стану вождем! – засмеялся Хэмиль. – Как мы тогда заживем! У каждого из вас будет по семь табунов лошадей! Спать вы будете на белом войлоке, ваши жены будут увешаны золотом! Но все это будет у тех, кто поддержит меня и не оставит до последнего вздоха!
Не успел Хэмиль договорить, как вернулись трое его посланцев с вестью, что детей они не нашли.
– Это не страшно, – ответил им сын вождя. – Мальчишка меня так боится, что не посмеет вернуться обратно, а если и посмеет, то вряд ли найдет брод. А если и найдет, то знает, что одно его слово, и я сотру его в пыль. Девчонки я и вовсе не боюсь. Она так мала, что едва ли сможет нас выдать. Впрочем, я думаю, что раб и Хаскнет, испугавшись, ускакали в лес, откуда им не выйти. Теперь дело времени, чтобы они умерли с голоду. Ну да ладно! Дело сделано. Вперед, мы должны обследовать наши новые владения на восходе солнца и привезти вождю хорошие сведения!
Хэмиль ударил лошадь и вломился в темную чащу леса, сминая на пути кустарник и молодые деревья. Его воины бросились за ним. Вскоре раздался плеск, потом он затих. Костер на месте битвы потух, и только ветер яростно гнул и ломал ветки деревьев.
3 Дети в дупле
В первую же минуту боя, когда мальчик увидел, как има мертвой упала с седла, Снорки с силой ударил пятками коня, и конь, испуганный предсмертными криками людей и других лошадей, помчался прямо в черноту леса. Мальчик не знал, куда несется конь, но не останавливал его. Ему нечего было оставлять позади, кроме мертвой Имы, от которой его ждало наказание, и Хэмиля, который, несомненно, убил бы его сразу как нежелательного свидетеля смерти сестры.
Наконец конь остановился и, опустив голову, стал жадно пить воду. Мальчик слез на землю. Его привыкшие к темноте глаза различили небольшую полянку и протекающий по ней ручей.
– Сними меня тоже, – тут же потребовала Хаскнет и спросила: – Это что, такая игра?
– Да, игра, только веди себя тихо.
Он снял девочку с седла и прислушался. Ни одного человеческого голоса не слышалось поблизости.
«Должно быть, мы далеко», – подумал он.