— Пришлось бы делать слишком значительный объезд. Но, чтобы вас успокоить, хочу сообщить, что мы, если только чуть-чуть поторопимся, к вечеру доберемся до обработанных полей. Тогда завтра мы достигнем источника, который положит конец нашим страданиям.
— Если мы только чуть-чуть поторопимся! Хорошее пожелание, но вы же видите, что животные не смогут идти вперед быстрее.
— Тогда давайте остановимся, пусть они отдохнут.
— Нет, нет! Этого нельзя делать. Раз остановившись, волы уже не пойдут дальше. Если они залягут, то больше не встанут. Нам придется снова и снова погонять их, чтобы они дотащились хотя бы до кактусов, о которых вы упомянули.
— Как вы хотите, сэр! Я страдаю не меньше вашего. Однако я, к своему утешению, вижу, что незадолго до нас по этому пути проскакал еще кто-то. Вы видели следы, на которые мы сегодня утром натолкнулись? Здесь был значительный отряд всадников. Эти люди вряд ли бы отважились ехать в этом направлении, если бы не знали твердо, что оно верное. Нам абсолютно нечего бояться. Завтра к этому времени все кончится.
Последние слова он произнес с законным убеждением, потому что задуманная атака разбойников должна была, по его расчетам, начаться гораздо раньше. Конечно, он не сказал, что упомянутый отряд всадников состоял из его сообщников, переставивших шесты в ложном направлении. Сам он в душе посмеялся, вполне удовлетворенный своими двусмысленными словами.
Между домиком со страстоцветами и Ложбиной Убийц простирались непроходимые заросли кактусов, занимавшие обширную площадь. Ни лошадь, ни пеший не смогли бы пробраться через эти кактусы. Именно поэтому Кровавый Лис никогда не ездил в том направлении и никогда не добирался до Ложбины. По западной окраине зарослей он помчался к северу. Если бы потом, на северной окраине, он повернул на восток, то, безусловно, открыл бы Ложбину, для многих уже ставшую губительной. Но Лис знал, что те, кого он собирается спасать, находятся к северо-востоку от него, а поэтому избрал именно такое направление, оставив за собой заросли кактусов.
Солнце жгло с исключительной силой. Лис чувствовал, как солнечные лучи докучливо проникали под одежду. Хотя с лошадиных морд падала пена, но Лис не давал им ни минуты покоя. Он беспрестанно осматривал горизонт и скакал все дальше и дальше.
И вот там, где на северо-востоке небо, казалось, соединилось с землей, появилось несколько разбросанных черных точек.
— Это переселенцы! — обрадованно закричал он. — Я знал, что они должны появиться оттуда. Пожалуй, я встречу их в самое время.
Он пришпорил свою лошадь, а следовавших позади вьючных животных подбодрил громким выкриком, и они вихрем полетели над равниной.
Правда, уже через некоторое время он заметил, что видны только всадники, а никаких фургонов нет, однако Лис подумал, что эти люди высланы в авангард, и продолжал держать направление прямо на них.
Только подъехав уже совсем близко, Лис обратил внимание на большое количество этих всадников, а также на их странное поведение. Теперь и они его заметили. И вместо того, чтобы спокойно поджидать его караван, они разделились на три отряда. Один из них остался на месте, а два других поскакали навстречу Кровавому Лису, пытаясь обойти его справа и слева и отрезать ему путь к отступлению.
Естественно, такое поведение насторожило Лиса. Он вытянулся в седле как можно выше и огляделся.
— Боже! — закричал он. — Да их больше тридцати человек. Таким многочисленным не может быть ни один авангард переселенцев! А еще при них я вижу вьючных лошадей, нагруженных шестами. Черт возьми! Да это же грифы Льяно! Я прискакал прямо к ним в лапы! Они меня окружают и хотят поймать. С таким количеством врагов я не справлюсь. Значит, придется бежать.
Лис повернулся и помчался назад. Но с привязанными одна к другой лошадьми он не мог достичь желаемой скорости, тем более, что животные уже достаточно устали. Преследователи заметно приближались к нему. Правда, Лис подгонял свою лошадь как только мог, но той мешали вьючные животные. Они упирались изо всех сил, дергали сбрую и ремни, брыкались и лягались. Это приводило к остановкам, которые могли оказаться роковыми, потому что передние из преследователей находились почти уже на расстоянии выстрела. Тут лопнул повод самой первой из вьючных лошадей, и все четыре лошади с водой сразу отстали.
Животные погибнут, и вода исчезнет вместе с ними, но за это они расплатятся сейчас же.
Молодой человек успокоил свою лошадь и заставил ее стоять на месте. Он приложился к двустволке, прицелился… Грохнул выстрел, за ним еще один, и оба вырвавшихся вперед преследователя рухнули наземь.
— Так, теперь вперед! Сейчас они, пожалуй, не приблизятся ко мне, но и я ничего не смогу сделать для умирающих от жажды… Разве что стоит попытаться отыскать Олд Шеттерхэнда и навести его на след переселенцев.
Гневно выговаривая эти слова, Лис между тем галопом летел на север. Грифы еще немного преследовали его, осыпая яростными проклятиями, однако, увидев, что его скакун превосходит их собственных лошадей, они повернули назад, к тому месту, где лежали подстреленные сообщники.
А в это время в дневном переходе от домика со страстоцветами, но уже севернее его, продвигался к югу еще один отряд. Силен он был не числом, а умом и опытом людей, его составлявших, а именно, Олд Шеттерхэнда и его спутников.
Они ехали по глубоко врезавшемуся в мягкий песок следу, который принадлежал грифам, направлявшимся к переселенческому каравану, чтобы вырыть перед ним вехи и разметить ими ложный путь, ведущий к Ложбине Убийц.
Олд Шеттерхэнд, как обычно, скакал впереди; возле него — Железное Сердце, юный команч. Братья Джим и Тим следовали за ними. Еще дальше ехали Хромой Фрэнк и Толстый Джемми, остальные замыкали отряд.
Олд Шеттерхэнд ехал молча. Ни на мгновение он не терял из вида следы, а еще — ту точку горизонта, куда они вели. Казалось, только этим наблюдением он и был поглощен.