Внутри царил идеальный порядок. Ничего такого, что можно было бы принять за знак. Ванир обошел каюту, внимательно осмотрел все предметы обстановки, но руками ни к чему не прикасался, не мог нарушить внутреннее табу.
Больше делать на корабле было нечего. Ванир запер капитанскую каюту, отнес ключи к себе, затем отловил Грува. Седому пирату была прочитана подробная инструкция о том, что надлежит делать и в какой ситуации. Общий смысл сводился к тому, что в случае возникновения реальной опасности надлежит немедленно отводить корабль в порт в Кеми и там дожидаться возвращения капитана и его помощника в течение трех месяцев. Также следует поступить, если ни Конан, ни Сигурд не появятся на «Вестреле» в ближайшие три дня.
— Не ловится джинн? – спросил напоследок Грув.
Сигурд сначала не понял, о чем говорит помощник боцмана, но потом вспомнил свою ночную сказку.
— Мы сильнее и умнее, — уверил пирата ванир. – Рано или поздно он будет наш, и тогда мы уберемся из этой дыры. С Зелтраном и мешком золота.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Грув.
— Правильно делаешь, — похвалил его первый помощник.
Ванир хлопнул пирата по плечу и пошел вниз по трапу.
В порту Сигурду страшно хотелось обернуться и посмотреть еще разок на «Вестрел», но ванир держался. Не хватало еще, чтобы матросы видели, что он прощается с кораблем. Душу Сигурда грызли сомнения. Дела у них с Конаном шли всё хуже и хуже, и, как выбираться из этой ямы, непонятно.
Одна радость, что не пришлось использовать заговоренный кинжал. Раз маг оставил Конану часть свободы воли, то у киммерийца есть шанс и самому побороть заклятье. А амулет Коратцо еще неизвестно, как сработал бы. Хотя было бы неплохо попросить зингарца соорудить артефакт, который указал бы где искать киммерийца. Пусть опять воспользуется планами поместья.
С такими мыслями ванир и подходил к дому Бродо. Но на стук открыла Тара, а не Коратцо.
— Как сходил? – спросила она. На лице читалась искренняя заинтересованность.
— Не знаю, — честно ответил ванир. – Расколдовать не получилось, я его вообще не видел. Зато выяснялось, что капитан не настолько плох, как мне сначала показалось.
— Ну, и хорошо, — сказала Тара. – Не доверяю я той магии, что творят на расстоянии.
— Я тоже, — сказал Сигурд. – Ты одна?
— Да, сидела тебя ждала, — ответила воительница. – Пошли на базар, перекусим, поговорим. В доме всё равно еды готовой нет.
— Я не против, — согласился на предложением Сигурд.
Тара на миг заскочила внутрь дома, потом вышла с ключом в руках. С замком пришлось немного повозиться, работал он плохо, но после удара кулаком согласился принять ключ в своё чрево.
Сигурд рассмеялся, глядя на то, как Тара с ним управилась. Воительница обижаться не стала. Наоборот, улыбнулась в ответ.
— У меня к тебе есть один серьезный разговор, — сказала Тара, когда они с Сигурдом отошли от дома шагов на тридцать. – Не хотела говорить внутри.
— Кажется, я знаю, что ты хочешь мне сказать, — предположил Сигурд.
— Ну, тебя! – отмахнулась Тара. – Я не об этом, нашел время.
— Не об этом, — согласился ванир. – Ты о том, что наш друг-зингарец это четвертый дух.
Тара замерла на месте с открытым ртом и округлившимися глазами.
Сигурд подмигнул воительнице, взял её под руку и повел дальше в сторону базара.
— Умеешь удивить, рыжий, — промолвила Тара, когда к ней вернулся дар речи. – Я ведь только недавно догадалась. А удостоверилась, когда он сегодня днем после твоего ухода начал дом сверху донизу обходить и заклинания читать. Те слова, что он произносил, вообще ни к одному из языков не принадлежат. Ни на что не похоже.
— И чего он такого наколдовывал? – спросил Сигурд.
— Защищал дом от чар безумца, — сказала Тара. – По его словам этот ненормальный дух настолько силен, что способен обнаружить любое существо, представляющее для него опасность. Я думаю, что речь идет лишь о трех оставшихся братьях, но Коратцо этого мне сказать, разумеется, не мог. Как закончил, отправился в «Сто золотых» узнать, как идут дела у Черса.
— А ведь паренек знает, кто он такой, — заметил Сигурд. – Коратцо ему признался.
— С чего ты взял? – поразилась Тара.
— Обрывки фраз, общая линия поведения, — ответил ванир. – Ты бы и сама вскоре догадалась.
— Ты удивительно спокойно к этому относишься, — покачала головой Тара. – Мы же имеем дело с тварью из Сет знает какой преисподней!
— Я знаю, — сказал ванир. – Однако он наш единственный шанс оказаться на коне в этой передряге. Коратцо — тот союзник, без которого нам никак не обойтись. К тому же, он не дал ни одного повода попрекнуть себя в злонамеренности.
— Не равняй его по человеческим меркам, — предупредила пыл ванира Тара.
— По другому не умею, — возразил ей Сигурд. – Кем бы он ни был, ему союзники нужны не меньше нашего, а значит найдутся и точки соприкосновения.
— Ты просто не понимаешь, что это за существо, — сказала Тара. – Тебя не лишали твоего тела и не валяли в помоях.
— Любовник убил одного из моих матросов, — холодно ответил Сигурд. – Безумец убил двоих и превратил моего друга в блохастого пса. У меня к этим двоим имеется должок, да и к магу тоже. Но вот Коратцо пока что мне ничего дурного не сделал, а тебе он, между прочим, жизнь спас.
— Знаю, — согласилась Тара. – Но всё равно трудно доверять одному из этих.
— Потому он нам с тобой ничего и не сказал, — сказал Сигурд. – Вот Черс воспринимает его не как тварь из преисподней, а как друга, и знает побольше нашего с тобой. В Коратцо намного больше человеческого, чем может показаться.
— Имир с тобой, рыжий! – улыбнулась Тара. – Я остаюсь с вами. Тем более, и правда без союзника в этом безумии никуда.
— Я рад, — совершенно честно сказал Сигурд.
— А то! – усмехнулась воительница. – За обед и вино платишь ты.
Глава 4.
«О переменах»
— Тихо вы там! – прикрикнул на зомбей Харольд.
Поспать этим утром у старого некроманта решительно не получалось. За годы, проведенные в поместье, Харви привык к тому, что сон является тем благом, на которое никто и не думает покушаться. Проспать до второго или третьего послеполуденного колокола для некроманта было обычным делом. А вот в городе, да даже по дороге к нему, это удовольствие неожиданно оказалось для Харольда недоступным. Шум, гам и зомби в их нынешнем состоянии были теми вещами, обороть злостное влияние которых было невозможно. Кто-то или что-то постоянно будило Харольда!
«Как же хорошо было раньше!», — подумал некромант, перевернулся на другой бок и натянул одеяло на голову.
После появления в поместье мага странного полубога события вокруг старого Харольда завертелись с калейдоскопической быстротой. Безумный дух перевернул в маленьком мирке некроманта всё с ног на голову.
Когда Второй вдруг ни с того, ни с сего взял и заговорил, Харольд от удивления чуть на Серые Равнины не отправился. Некромант не сразу сообразил, что это не зомби неожиданно поумнел, а неизвестный маг вселился в его тело. Жуткая была сцена. Второй шутил, философствовал, рассуждал об архитектуре поместья, а Харольд стоял и смотрел на него округлившимися глазами. Другие зомби, кстати, тоже сумели оценить перемены, произошедшие с их собратом. Даже Хирон, обычно неспособный к умственной деятельности, счел за лучшее подальше отодвинуться от Второго.
— Ты кто? – то были первые слова, обращенные Харольдом к своему зомби.
— Ну, вот! – вздохнул Второй. – Уже полколокола распинаюсь, рассказываю о жизни, о себе и прочих не столь значимых вещах, а меня оказывается только сейчас воспринимать начали.
— Это ты был птицей? – спросил Второго Харольд.
— Да, — с неприкрытой иронией ответил зомби, — а потом создал её двойника, одновременно переселившись в это тело. Где тебя только магии учили?! Я не был птицей, я был в птице.