Утром Харви поджидал очередной сюрприз.
О том, что он его ждет, сообщил магу заглянувший в шатер Бруан.
— Выгляни на улицу! – призвал он некроманта. – Посмотри, что я для тебя приготовил.
Дух аж светился от предвкушения. Это наводило Харольда на определенные подозрения. Нехорошие.
Некромант торопливо оделся, еще раз взглянул на Бруана, мысленно вознес молитву небесам и вышел на свежий воздух. Зрелище открылось убийственное. Перед шатром полукругом лежали восемь мертвецов. Шестеро были одеты как воины, двое оставшихся выглядели побогаче.
— Ну, как? – спросил Бруан. – Решил сделать тебе маленький подарок. В качестве компенсации за то, что мы с моей подружкой не дали тебе ночью толком выспаться. Все тела свежайшие. Всё о чем может мечтать некромант.
Содержимое желудка Харольда уже перекачивало к горлу и сейчас приближалось ко рту. Его хотели задобрить восемью выпотрошенными трупами?! Какое безумие!
Дух же, похоже, принял молчание Харви за знак восхищения. Он подошел к Хирону и потрепал чернокожего по голове.
— Без этого парня я бы не справился, — сказал он. – Золото, а не зомби. Мы с ним на пару за несколько вздохов караван разделали. Они даже понять не успели, что произошло, как души их оказались на Серых Равнинах.
— Царский подарок, — промолвил Харви. Слова давались ему с большим трудом. – Прими мою благодарность, Бруан. И тебе, Хирон, спасибо. Но я сейчас не в настроение колдовать. Орч, собери костер и сожги тела.
— Орч, — ответил зомби.
— Я завтракать, — сообщил Бруан некроманту. По духу не было заметно, что он расстроен решением Харольда. Ему, похоже, было всё равно. – Присоединишься?
— Чуть позже, — сказал некромант. – У меня голова кружится. Сейчас отдохну немного, выпью винца и подойду. Сотвори мне что-нибудь из традиционной кухни.
— Без проблем, — отозвался дух и ушел в шатер, который он этой ночью делил с Кри.
Харольд пошатываясь вернулся в свое жилище. Мага по-прежнему страшно мутило. Орч был прав, когда говорил, что он изменился. Несколько дней назад он бы и в самом деле порадовался возможности поэкспериментировать со свежими телами. Сейчас он на них смотреть без содрогания не мог да и Орчу он пообещал помочь вернуться к человеческому бытию.
Он стал другим. В этом нет никаких сомнений. Он видел в этих восьми людях не материал для опытов, а нечто большое. Харви понял, что он вновь научился ценить человеческую жизнь. Все те беды и несчастья, что преследовали юного анимага после смерти учителя, выжигали в нем жалость, сострадание, любовь ко всему живому. Его пытались убить, и он полюбил смерть, принял в себя, сделал частью своей души. А Бруан, сам того не желая, исторг её, уничтожил.
Этот новый Харви ненавидел смерть и презирал своё искусство. Попытка оглянуться назад и проанализировать последние годы своей жизни обернулась для Харольда шквалом боли. Ему захотелось покончить с собой.
— Орч, — зомби заглянул внутрь шатра, давая понять, что костер сложен.
— Молодец, Орч, — похвалил подопечного Харольд. – Можешь идти.
Зомби крякнул что-то и вынул голову из шатра.
— Не беспокойся, парень, — тихо произнес Харви. – Я о тебе позабочусь. Рано мне на себя руки накладывать, есть еще дела на этом свете.
Харольд взял с пола кувшин с вином и сделал пару глубоких глотков, чтобы прогнать дурноту. Затем резко поднялся и пошел в шатер к Бруану, стараясь не глядеть на лежащие меж пылающих бревен тела.
Так получилось, что наконец осознав, кем он стал, Харольд неожиданно обрел силу и волю, чтобы пройти по избранному пути. Он по-прежнему спокойно вел с Бруаном беседы на тему некромантии. С интересом выслушал все подробности нападения на караванщиков. Ни слова он старался не упустить, что угодно могло стать ключиком к тайне этого существа.
Харольд не знал, как относиться к Бруану. Не любить его было, вроде бы, не за что, но и симпатии он к нему не испытывал. Лишь в одном Харви не сомневался, общества духа следует держаться во что бы то ни стало.
На восьмой послеполуночный колокол Харольд, Бруан и их мертвая свита отправились в путь. Уже вскорости магически сотворенная дорога сменилась натуральной. Впрочем, Харви об этом бы не догадался, если бы словоохотливый дух не сообщил ему прямым текстом. Некроманту пришла в голову мысль, что теперь могут начаться неприятности, связанные с внешним видом его спутников.
Своими опасениями Харольд поделился с Бруаном.
— Нет проблем, — немедля отозвался дух.
После сотворенного Бруаном заклятья зомби обрели ту внешность, которой они обладали при жизни. В принципе, изменения вышли небольшими, за исключением Хирона. Резвоногий мертвяк оказался блондином со светлой кожей и голубыми глазами. У Харольда даже возникли подозрения, что это Бруан пошутил подобным образом.
Когда до Сартоса оставалось рукой подать, дух Камня неожиданно оживился.
— Улыбайтесь, — обратился он к Харви и его зомбям. – Все улыбайтесь. За нами сейчас наблюдают. Мы же не хотим плохо выглядеть.
— Ты о ком? – спросил Харольд, натягивая улыбочку пошире. – Кто-то из твоих братьев?
— Не совсем, — загадочно ответил Бруан.
Дальше развивать эту тему он не пожелал.
Возвращения в город Харольд, честно говоря, немножко побаивался. В своем прежнем состоянии он бы просто ушел в себя, полный ненависти к окружающим его людям. Сейчас же ему казалось, что он едет домой. А как его там встретят, он не знал.
Но оказалось всё куда прозаичней. С одной стороны, Харольд радовался тому, что вокруг так много живых людей, таких же, как он. С другой, некроманта раздражала царившая в Сартосе суета. Харви решил, что в будущем чураться человеческого общества не станет, но жить будет где-нибудь за городом.
— Ты знаешь, куда направиться? – спросил некромант у Бруана.
— Я не ищу конкретного места, — отозвался дух Камня. – Как увидим симпатичный дом, попросимся в гости. Нам не откажут.
— Не сомневаюсь, — ответил Харольд.
Несколько раз старый некромант указывал духу на понравившиеся ему дома, но тот только качал головой. Харольду хотелось поскорее покончить с процедурой выбора. От шума и нехватки воздуха у некроманта начала болеть голова.
— Здесь, — наконец сказал Бруан.
Избранный домик оказался, на взгляд Харольда, довольно паршивеньким. Всего один этаж, фасад облезлый. Впрочем, что угодно, лишь бы скорее оказаться в тишине и прохладе.
Стоило духу приблизиться к дому, как дверь отворилась, и из неё вышли мужчина, женщина и ребенок. За плечами у них болтались здоровенные мешки, из которых торчала разная утварь. Не говоря ни слова, они проследовали мимо Бруана и Харольда и скрылись в узком переулке.
Бруан даже не стал комментировать их исход, лишь улыбнулся краешком губ.
— Проходите, — обратился он к Харольду и зомбям. – Я отведу верблюдов во двор.
Некромант покинул своё животное, оперевшись на руку, протянутую Бруаном и направился ко вновь обретенному жилищу. У дверей он остановился, чтобы проследить за движением своих подопечных… которых оказалось всего двое! Хирон пропал!
— Орч, где Хирон?! – потребовал ответа некромант.
— Он сбежал, — ответил вместо мертвяка Бруан.
— Сбежал?! – переспросил Харольд.
— Ну, да, — кивнул Бруан. – Не вижу в этом ничего такого. Мне показалось забавным отпустить его побродить по городу. Вот я и не предупредил тебя, когда он покинул своего верблюда.
— Тогда волноваться не о чем, — Харольд был в таком состоянии, что ему было плевать, расслышит дух в его голосе иронию или нет. – Кри, Орч, идемте в дом.
Остаток дня прошел спокойно. Дух Камня отправился в одиночестве бродить по городу. Харольд же занимался тем, что пытался восстановить свои знания по анимагии. Слово за словом, предложение за предложение, заклинание за заклинание маг возвращался в прошлое ко дням своего ученичества. Харви чувствовал, как в нем возрастает ненависть к искусству некромантии, и требовалось найти ему равноценную замену или хотя бы претендующую на таковую.
Орч по-прежнему пребывал в состоянии бестолкового зомби. Когда Харольд решал сделать перерыв в своих тренировках, он обращался к своему подопечному. Мага интересовало, произошли ли с мертвяком какие-нибудь физиологические изменения, или дух Камня влияет исключительно на душу и сознание существ, прибывающих в его обществе. Внешне зомби остался прежним, но неизвестно в каком состоянии находились его внутренние органы. Вскрывать Орча Харольду было лень, и вопрос этот так и остался неразрешенным.