— Они же были у нас в руках, — сообщил ему Карун-Ра. – Точнее, так считалось. Почему ты не полез в сокровищницу и не соорудил цепочку? Да даже из того, что там сейчас осталось, я могу собрать игрушку не слабее, а в разы сильнее той, что сейчас у похитителя. Но я этого делать не стану, и ты не станешь! Это ложная надежда, призрак. Ты будешь тешить себя мыслью, что на крайний случай у тебя кое-что припасено. Так поверь мне, это кое-что не сработает против Ксарти, а из-за этой глупой надежды ты не сможешь действовать в полную силу. Духа надо брать хитростью, а не напором!
— Убедил, — согласился Бирес.— Я тут придумал пса против Ксарти использовать. Дух вряд ли соорудил себе защиту от собак.
Альбинос посмотрел на него, потом на Зелтрана. Улыбнулся.
— А может ведь получиться! – сказал Карун-Ра. – Соорудим ему защиту, наградим зубами и когтями, способными пробиться к самой сущности духа. Пес, ты готов?
Зелтран согласно гавкнул.
— И чего он тебе такого наобещал, — спросил у боцмана альбинос, — что энтузиазм через край хлещет? Ладно, клянусь Сетом, что бы ни наговорил, всё исполню, если Ксарти достать сумеешь! В первую очередь тело вернем тебе, а дальше говорить будем. Боюсь, с финансами у нас большие проблему будут, когда всё это закончится.
— Делаем пса основным вариантом? – поинтересовался у товарища Бирес.
— Делаем! – утвердительно ответил Карун-Ра. – Такого Ксарти точно не ожидает. Единственное, времени на подготовку у нас не так много. Наш дух очень усиленно над чем-то работает, нельзя позволить ему довести до конца это предприятие. Неизвестно, как изменятся после этого его привычки.
— Оптимист, — укорил альбиноса Бирес. – Думаю, пережить воплощение в жизнь его задумки нам не суждено. Человеческие жертвоприношения еще никто не отменял, а мы все здесь просто идеальные кандидаты.
— Печальная перспектива, — сказал Слепец, — но правдоподобная.
— Хорошо бы установить, — мечтательно произнес лысый маг, — сколько у нас точно времени в запасе. Хотелось бы подкопить сил для решающего удара.
Карун-Ра откинулся на спинку кресла и принялся активно чесать подбородок.
— Знаешь, — сказал он, — нет ничего невозможного. Можно попытаться уловить импульсы сознания Ксарти, витающие в головах наших собратьев. Он ослабляет контроль и если удастся установить насколько сильно, рассчитать распределение этого процесса во времени… Возможно, мы и определим, когда его проект будет готов к завершению. Во всяком случае, я намерен этим заняться. И прямо сейчас.
— Помощь нужна? – спросил Бирес.
— Не помешает, — сказал Карун-Ра, вставая на ноги. Зародившаяся в сознании альбиноса идея словно изгнала часть слабости из его тела. Двигался он теперь более уверенно. – К тому же, еще раз посмотришь, как ходить сквозь преображенное пространство. Творить будем в белой комнате.
Бирес покачал головой в ответ на его слова, но всё же последовал за альбиносом.
— Не скучай здесь, — пожелал Зелтрану Карун-Ра. Бирес ничего говорить не стал.
Так впервые за время бодрствования в стенах поместья Зелтран остался в одиночестве. Особой радости он, правда, по этому поводу не испытывал. Заняться-то то было не чем. Резвиться и чесать блох в свете последних событий казалось боцману неуместным. Обследовать комнату опасно. Бирес был из той категории людей, что запирали всё что можно, а стигиец, будучи магом, еще и охранные заклятья, наверняка, навешивал сверху.
И тогда Зелтран принял крамольное решение. Он свернулся клубочком и постарался заснуть. Но только перед ним поплыли первые образы его собачьих грез, как комната наполнилась непонятным шумом, исходившим, казалось, отовсюду. Зелтран, на всякий случай, залез под кресло, в котором не столь давно сидел Карун-Ра. Это место представлялось боцману сравнительно безопасным.
— Проклятье! – огласил комнату крик. Источником его явился Арзарес. Маг стоял посреди комнаты и постепенно обретал телесность.
Если вначале присутствовали лишь ругань да нечеткие очертания человеческой фигуры, то спустя какое-то время Арзарес стал вполне плотным и непрозрачным на вид.
Как оценивать его появление, Зелтран не знал, а потому из-под кресла ничего, кроме морды не высовывал. К Арзаресу боцман испытывал наибольшую симпатию среди магов, но это был отнюдь не повод, чтоб безоглядно рисковать.
— Зелтран! – позвал пса маг. – Ты где? Хватит прятаться, я поговорить пришел.
Боцман решил, что раз он сюда явился по его шкуру, то рано или поздно он его отыщет, а собственное достоинство опускать ни к чему. Пусть видит, что он его не боится. С такими мыслями Зелтран покинул убежище и лаем оповестил мага о своем появлении.
— Привет, пес! – сказал Арзарес и ласково потрепал Зелтрана по холке.
Боцман к ласкам расположен не был и от руки мага поспешно отстранился.
— Извини, забыл, что ты человек, — повинился бывший страж. – Просто люблю собак, а случая пообщаться давно не было. И вообще скучаю я по старой жизни. Ты ведь есть, наверное, хочешь?
Зелтран подумал и понял, что хочет и очень даже сильно. Арзарес развернул сверток, что всё это время держал в руке, и положил его перед псом. Внутри оказалось мясо. Чистое, постное, без следа жира. Однако, приступать к трапезе боцман не спешил. Мало ли чего туда маг подмешал.
— Ешь, не бойся, — сказал Арзарес. – Хотел бы тебя убить, отыскал бы менее заумный способ. Поспорить готов, Бирес тебя на голодном пайке держит. Он у нас только о птичках заботиться приучен.
Боцман тем временем наплевал на осторожность и начал поглощать мясо. Лучше умереть от яда, чем от голода. К тому же, последняя смерть виделась Зелтрану более вероятной.
— Если ты не против, — обратился к псу маг, — я не буду дожидаться, пока ты доешь. Бирес может скоро вернуться, а мне тебе надо успеть кое-что рассказать. Ты слышал, о чем мы говорили сегодня с Биресом?
Зелтран на миг оторвался от мяса, чтобы излить из своей глотки утвердительное «гав».
— Значит, знаешь о воре, проникшем в поместье, — сказал Арзарес. – Так вот, это твой капитан. Киммериец, по имени Конан.
Вести были столь шокирующими, что боцман напрочь забыл о мясе и уставился на мага, желая услышать продолжение рассказа.
— Мы заключили с ним договор, — произнес Арзарес. – Об этом, правда, никто не знает, кроме его и меня. Такое вот тайное соглашение. Киммериец пообещал найти и убить тех двух татуированных людей, о безвредности которых мне проповедовал Бирес. Я же в ответ должен вызволить тебя. Вот я понемногу и готовлюсь к исполнению своей части договора. Тренируюсь в перемещении по искаженному пространству. Карун-Ра и Бирес даже не догадываются, что я способен на подобное, и прошу тебя, не надо сообщать им об этом.
Зелтран даже и не допускал подобного. Чем больше вариантов на спасение, тем лучше. А если удастся избежать встречи с Ксарти, то совсем замечательно.
— Думаю, тебе уже немного осталось томиться в неволе, — сказал бывший страж. – По моим сведениям киммериец уже выследил одного из татуированных. Если он и дальше будет действовать в подобном темпе, то уже завтра утром я доставлю тебя на твой корабль. Так что постарайся никуда из этой комнаты не исчезать. Договорились?
Очередное «гав».
— Тогда оставляю тебе мясо, — сказал Арзарес, — а сам исчезаю.
Вновь комнату заполнил гадкий шум. У Зелтрана аж аппетит пропал. Не особо приглядно выглядела и картина растворяющегося посредь комнаты мага.
Но мясо боцман всё-таки доел, чтобы не оставлять следов. Хорошо хоть сам сверток Арзарес с собой взял, а то пришлось бы и его проглатывать.
На сытый желудок мысль о кратковременном перерыве на сон уже не казалась Зелтрану столь дикой. Всё живое нуждается в отдыхе. Не прошло и пары мгновений, как глаза пса слиплись… и он очутился за штурвалом «Вестрела», рассекающего волны Западного Океана. Кричали чайки, ветер трепал волосы, соленые брызги летели в лицо…
Проснулся Зелтран от звука человеческого голоса. Точнее, голосов. В комнате сидели Бирес с Арзаресом и за чашкой дымящегося напитка что-то обсуждали. За окном уже стояла ночь.