Выбравшись на берег и подставив лицо лучам, заходящего солнца, я думала, что пора забыть эту историю и идти дальше, сосредоточившись на том, что Ливитию вот– вот поработит самый отвратительный человек, который когда – либо ходил по этой земле. Обсохнув и натянув форму, я не спешила уходить из своего убежища, желая еще немного насладиться закатом.
– Ты как, чудачка? – услышала я голос кузнеца за спиной.
– Как ты меня нашел?
– Капитан сказал мне. Он все еще на совете и я решил, что хватит тебе уже упиваться уединением, – усмехнулся Крист.
– Можно задать тебе вопрос?
– Конечно. – Крист опустился на землю рядом со мной.
– Ты знаешь меня не так хорошо, как мои друзья и не был со мной все эти годы, как Клай. Почему ты поверил, что я говорю правду? – Я не могла объяснить даже самой себе, почему его ответ был так важен для меня.
– В юности, у меня была знакомая, которая часто делала выводы, основываясь на слухах и собственных домыслах. Из-за этой ее черты, по большей части, мы так и не стали друзьями. Моя жизнь не была легкой и веселой, и многими поступками я не горжусь, но у меня всегда есть свое мнение и свой собственный взгляд на те, или иные вещи. Девушка, которую я встретил в Замкнутых горах, не могла выдумать такую историю. – Крист смотрел на воду и крутил в руках травинку, которую снял со своего сапога. Я впервые задумалась над тем, что практически ничего о нем не знаю. – Я удивляюсь лишь тому, что твой капитан не убил их в ту же ночь, еще там в столице.
– Он пытался задушить Брая, но его остановил Маркус. – Сердце защемило, я так долго не произносила это имя вслух.
– Это тот улыбчивый парень, который погиб в пещерах? – Кузнец смотрел на меня, словно пытаясь заглянуть в душу.
– Да, он был первым человеком, который принял меня здесь. Маркус был моим другом. – Горечь подступила к самому сердцу. – Он веселил меня и искренне заботился. Этот суд заставил бы его рвать и метать. Но мне так бы хотелось еще хоть раз услышать, как он называет меня сестрёнкой, а еще, чтобы он научил меня владеть мечом, который сам же для меня и заказал. Но все мои желания ничего не значат.
– То, что ты хранишь его в своем сердце, уже само по себе много значит. Воспоминания о нем делают тебя сильнее. Я терял друзей, я знаю. – И снова я подумала о том, что Крист остается для меня загадкой, но недоверия или опасения я не испытываю. Я вспомнила о вопросе, который хотела ему задать, сразу после признания Брая.
– Я до сих пор не верю, что Брай признался. – Кузнец, едва заметно напрягся. Я продолжала наблюдать за ним. – Это совсем на него не похоже.
– Мало ли, может его совесть замучила, – улыбнулся Крист, но улыбка вышла фальшивой, хотя он и старался это скрыть.
– Ты не знаешь его, так как я. Он бы ни за что не признался. Как ты думаешь, что могло его заставить?
Как только правитель произнес последние слова, он понял, что дело это гиблое. Его учили читать людей и понять, что даже искренняя речь Эйвери уже не поможет и эти двое не заплатят за то, что сделали, не составило труда. Ну что ж, стоит попробовать сделать по– своему. Крист поднялся со своего стула и выскользнул из зала, но проследить, куда уведут арестованных, не успел. Какой-то черноглазый парень затеял потасовку и втянул в нее его подругу. Это не к добру, если учесть, что Аарон обязательно полезет в самую гущу. Как хороший политик Крист понимал, что такое представление на глазах у толпы, забьет последний гвоздь в этом деле и не в пользу чудачки.
Он потерял много времени на то, чтобы увести их в более уединенное место и убедиться, что беседа пройдет мирно. Увести оттуда капитана было хорошей идеей, но Аарон не отпустил его так быстро.
– Спасибо, Крист, за то, что твоя голова остается холодной в тот момент, когда мы кипятимся. И за то, что ты был рядом с Эйвери, в ту самую минуту, когда ей нужен был друг. – Капитан протянул руку для пожатия и в любую другую минуту Крист с удовольствием продолжил бы эту беседу, потому что Аарон ему нравился и вызывал уважение, чувство которое он так давно ни к кому не испытывал, но ему пришлось ответить на рукопожатие коротко и неприлично быстро уйти. Время поджимало, и он боялся, что не успеет сделать то, что задумал. Прямо на ходу он снял куртку и закатал правый рукав, зная, что придется воспользоваться своими привилегиями, а делать этого он не любил.
Некоторое время ушло на выяснение, где именно ожидают приговора Брай и Дейт, а потом и на убеждение стражей, что хочет просто сказать пару слов арестованным, но лучше всяких слов подействовали, как водится, звонкие монеты.