Гнев затопил меня, и я среагировала молниеносно. Мой кулак достиг его лица, прежде чем он прекратил смеяться. Кровь хлынула из носа сплошным потоком, заливая рот и шею. Он согнулся и завопил:
– Чокнутая! Ты сломала мне нос! Ты совсем спятила, тварь… – Брай замахнулся на меня, и я внутренне подобралась, зная, какими тяжелыми могут быть его кулаки. Но он внезапно остановился, так и не обрушив на меня свою ярость. Что заставило его передумать? И тут я услышала глухое рычание, от которого волосы встали дыбом, и тело покрылось ледяными мурашками. Судя по округлившимся глазам Брая, такую реакцию этот рык вызвал не только у меня. Волк медленно втиснулся между нами, вынуждая моего обидчика попятиться назад, и оскалился на него.
– Интересно… – сказал его хозяин и щелкнул пальцами чуть слышно. Волк тут же подошел к нему и снова сел у ног. Голова, покрытая капюшоном, чуть приподнялась, и меня прошиб озноб от ощущения, что этот человек очень внимательно меня изучает.
Второй патрульный смотрел на меня полными холодного презрения глазами. Он был лучшим другом Брая и соратником во всех его гнусных делах.
– Ты же знаешь, чем это кончится для тебя, мелкая? Этот козел может и заслужил, но тебе подобного точно не спустит,– Дейт говорил очень спокойно, в обычной своей манере, он вообще был крайне уравновешен. Иногда его ледяное спокойствие означало прямую угрозу, как раз как сейчас.
– Вы знаете ее?– подал голос человек в капюшоне, который все это время не участвовал в разговоре, а лишь наблюдал.
Парни словно очнулись, вспомнив, что мы не одни. Лица их изменились, как будто они изо всех сил хотели выслужиться перед этим человеком. Это не могло не насторожить меня.
– Да, сэр. Это рекрут четвертого года Эйвери Аддарио,– сказал Дейт.
– Интересная у вас тут дисциплина. Итак, рекрут четвертого года Аддарио, повторю свой вопрос. Что ты здесь делаешь?
– То, что вы говорите со мной, не снимая капюшона и не представившись, уже само по себе говорит о вашем воспитании. По ливитийским законам, я могу уклониться от ответа, если человек, задавший вопрос не называет себя.– Меня понесло. Я отдавала себе отчет в том, что если эти два говнюка говорят ему «сэр», то это не мясник из лавки, но сегодняшняя ночь и унижение совсем лишила меня мозгов. Я всегда была дерзкой и неуправляемой, чаще всего именно эти мои черты провоцировали драки. Сама удивляюсь, как меня не выперли еще на первой неделе обучения.
– Знание законов, делает тебе честь, но в данном случае не поможет избежать моих расспросов. – Строго сказал мужчина с волком, а потом развернулся к патрульным. – Отведите ее в камеру, но сначала к лекарю, она ранена. Я поговорю с ней завтра, о том, что она делала в лесу ночью и почему пришла со стороны гвардийских равнин.
Мужчина подошел максимально близко, и я ощутила мощную энергию, силу и власть, исходящие от него. А когда он снял капюшон, я вздрогнула. Узнав его мужественное, рассеченное шрамом лицо, я поняла, что могу не пережить завтрашний день.
Вторая глава
Мы вышли из рощи и оказались у восточных ворот. Постовые, увидев нас, встали по струнке, и кажется, перестали дышать. Такая реакция не удивила меня, ведь человек, который возглавлял наш маленький отряд, был легендой и рядом с ним даже наши инструкторы вели себя скромнее. Он известен не только в Ессении, но и во всех землях необъятной Ливитии.
Прошествовав между зданиями казарм и, обогнув столовую, мы вышли к дому командования. Здесь жили инструкторы, и мой надзиратель направился именно туда. Когда я смотрела на его удаляющуюся спину, то в полной мере осознала, что он крепко держит меня в своих исполинских руках.
– Сегодня у меня полно дел, а завтра, я жду ее у себя. – Сказал человек с волком, обернувшись у порога.– А ты хорошенько подумай, что скажешь в свое оправдание. Только учти, ложь я чувствую на расстоянии.
Его последние слова были обращены ко мне, но напугали меня вовсе не они. Полный равнодушия и льда взгляд невероятно синих глаз, пробирал до дрожи. Репутация этого человека не обещала мне ничего хорошего.
Мой конвой сопроводил меня в грязную камеру, на полу которой лежала солома и больше ничего. С крыши все время капало, и импровизированная постель была совсем мокрой и в ней уже завелась всякая живность. Я так устала и замерзла, да еще и рука постоянно ныла, а рана на брови начала пульсировать. Опустившись на пол, я обдумывала положение, в котором оказалась. Меня выкинут из школы, не дав закончить учебу – это факт. Я выдержала три с половиной года унижений и постоянной борьбы, ради того, чтобы улучшить положение своей семьи.