– Не уверен, – нерешительно ответил Сергей, не очень понимая, причем тут Пылесос, если они взяли Китайца.
– А вот он говорит, что знает тебя, и уже дает показания, – сообщил сотрудник, откуда-то выудил чистый лист и ручку и положил их на стол. – Пиши!
– Что писать? – спросил Сергей, косясь на лист.
– Явку с повинной пиши. Это единственное, что тебе поможет, – сказал мужчина, пододвигая к Сереге лист.
– Шутите? – спросил тот, нервно улыбаясь.
Он не хотел верить, что Олег мог что-то сказать против него. Он не верил, что Олег мог выдать какие-то тайны, и в то же время внутри что-то сжималось от мысли, что у этих людей настолько развязаны руки, что они могли вырвать из Олега ответы силой, вопрос только – с чего они взяли, что они вместе, ведь это не было очевидно.
– Я не знаю этого парня, – сказал Сергей, стараясь быть уверенным, а главное – делая вид, что он даже не пытается провести параллель между молодым человеком на фото и нынешним Пылесосом.
– Да? А у нас другие сведения, и я боюсь, что ты не понимаешь, с кем связался.
– И с кем же? – спросил Сергей, нервно хохотнув, забыв при этом, что он обещал себе ни слова им не сказать.
Мужчина многозначительно вздохнул, задумался на миг, а затем достал свой телефон.
– Он был судим в десятом году за протесты, – говорил он, что-то выискивая в телефоне. – И ты вряд ли можешь представить, что он там творил. Вот смотри, это было при нем, когда мы его тогда задержали.
Он показал Сергею фото, где на асфальте лежала бита, лом, множество ножей, какие-то мелкие пакетики с чем-то белым.
«Типа наркотики?» – подумал Сергей, глядя на фотографию. Она казалась ему постановочной, словно эти все вещи собрали в одном месте только ради этого кадра.
– Все эти протесты – дело рук таких как он, – говорил сотрудник, затем снова искал какую-то фотку, теперь уже с бутылками.
– Это зажигательные смеси, которые он готовил тогда, – пояснял сотрудник, и у Сереги на миг внутри все сжималось, потому что он еще помнил августовскую баррикаду на Риге и знал, что коктейли Молотова там были, видел, как эти бутылки летели на асфальт перед ОМОНом, но не был уверен, что это делал Пылесос, но тот был тогда где-то рядом. Тот мог, но осуждать подобное у Сереги не получалось.
«Если бы я в этом что-то понимал, поступал бы в августе так же», – признался себе Серега, внимательно глядя на мента.
– У него жена была, ребенок маленький, а он ОМОН бить ходил тогда в десятом году. Что в голове должно быть у человека? Явно не мысли о будущем, – продолжал сотрудник, снова листая что-то в телефоне, а затем показывал Сереге свастику, вытатуированную непонятно на каком участке тела, еще и не ясно у кого. – Раньше у него на плече была, – пояснял сотрудник, – теперь уже сверху набил всякого разного, чтобы не выдавать себя сразу, чтобы таким, как ты, в доверие втираться.
Сергей молчал. Он знал, что у Пылесоса обе руки с набитыми татуировками. Знал, что рисунок татуировок с плеч переходит на спину, но не изучал их, даже не всматривался, чтобы теперь точно сказать, могла ли там быть когда-то эта нелепая свастика.
– Теперь-то ты понимаешь? – спрашивал у Сергея мужчина, а тот только хмурился и дергал головой.
– Что я должен понять? – спрашивал он.
Все эти вкрадчивые пояснения путали Серегу еще больше.
– Он один из координаторов протеста, – сообщил мужчина так, словно утомлен от необходимости озвучивать прописные истины.
А у Сергея брови ползли вверх от удивления. Как и почему координатором стал Пылесос, он понять не мог.
«За прошлые заслуги? – предполагал он мысленно, зацепившись мысленно за судимость, о которой ему рассказали. – Или есть что-то, о чем я не знаю?»
На районе Пылесос был исполнителем, Сергей это точно знал, как организатор дворовой активности. Только простаком никогда его не считал. Пылесос четко выполнял поставленные задачи, часто добровольцем шел на самые рискованные операции. Он предложил ломать замки и первым их ломал, но не придумывал сами акции, не координировал их, и если вмешивался, то только в технические моменты, особенно если дело касалось грубой силы. В то же время Сергей помнил, что Пылесос был активен не только на районе. У него была еще и байкерская тусовка, и чем он занимался там, Сергей не знал и даже предположить не пытался.
«Вряд ли байкеры в августе цветочки в щиты силовикам совали, – размышлял Сергей, – но я-то здесь причем?»
– Его главная цель – дестабилизация общественного порядка, – продолжал сотрудник, внимательно глядя на Серегу. – Ты ведь понимаешь, что это значит, правда?