Он сбился, умолк, посмотрел на колокол и наконец-то перестал дурачиться.
– Клянусь, что буду любить свою Родину и бороться за нее, чего бы мне это ни стоило, – сказал он так, словно давал эту клятву перед всеми убитыми много лет назад белорусами. Перед теми, кого здесь расстреляли сотрудники НКВД, перед теми, что пали, сражаясь с фашистами, а еще перед теми, кто умер в две тысячи двадцатом году, был убит после выборов. Он давал эту клятву всем, кто отдал свою жизнь за Беларусь и ее свободу.
– Клянусь, – поддержал его Артур, положив свою руку сверху.
Кирилл вздохнул. Ему казалось это нелепым, как очередная выходка Сергея, но то, что он говорил, отзывалось в нем, и хоть он не любил громких слов, его рука оказалась третьей.
– Клянусь, – сказал он.
– Отлично, а теперь можно и по пиву! – заявил Серега, беспечно рассмеявшись.
– Будешь кормить режим еще и алкоголем? – строго спросил Артур.
– У меня просто много ошибок в слове «вода», – заявлял Сергей и смеялся.
– Я вас не знаю, – со стоном говорил Кирилл, прикрывая лицо рукой.
Артур сдержанно улыбался, а Серега заливисто хохотал, пока по его щекам катились слезы.
Он тоже не хотел уезжать, но выбора у него не было. Он говорил не о том, смеялся и почти никогда не желал признавать правду о себе, но этой ночью его жизнь переломилась пополам и прежней уже не будет. Он это понимал, потому у самых ворот останавливался, переставая смеяться, и молча оборачивался, чтобы еще раз взглянуть на кресты.
За ним шумел МКАД. В лицо дул ветер, а он улыбался, точно зная, что когда-нибудь вернется сюда, чтобы сказать, что клятву свою он сдержал, потому что Беларусь должна быть и будет свободной.
Послесловие
Если бы персонажи были настоящими живыми людьми, а не созданными мною образами, то Артур непременно смог бы покинуть страну. Он так и не узнал бы, что о его деятельности известно силовикам, но продолжил бы помогать протесту из-за границы. Протестную деятельность он совмещал бы с нормальной работой и курсами психотерапии.
Маша приехала бы к нему через два месяца, но им пришлось бы строить отношения с самого начала, и наверняка удалось.
Сергея вывезли бы из страны еще до зимы. Первое время он жил бы с Артуром и еще больше втягивался в протестную деятельность онлайн. Его оптимизм никуда бы не делся, хотя он сидел бы на тех же антидепрессантах, что и Артур. Только никто, кроме Артура, никогда бы об этом не узнал.
Кирилл заменил бы Цезаря и продержался еще год, а осенью 2021-го уехал бы к Артуру и Маше после обыска и суток на Окрестина по статье «мелкое хулиганство». Доказательства его активности не были бы найдены, потому что любой активист к ноябрю 2021-го года знает куда больше правил безопасности и не рассчитывает на сброс телефона до заводских настроек.
Руслан расстался бы со своей девушкой и вернулся в протест, а потом остался в стране в глухом подполье.
Олега таскали бы по допросам полгода, а затем, по настоянию Сереги, к лету вывезли из страны, потому что пользы от него на свободе будет больше.
Ивану дали бы пять лет колонии строгого режима. Парни переводили бы деньги, а Говноед собирал бы ему передачи. Он тоже остался бы настоящим подпольщиком, которого никто не знает в лицо.
Борьба бы продолжалась, пусть и не так заметно, как прежде, а кто-то из героев обязательно написал бы эту книгу в надежде, что когда-нибудь можно будет написать еще одну – о времени, когда все они смогут вернуться и с гордостью развернуть свой флаг.