– Сразу бы так, вот была бы красота, – сказал он почти мечтательно.
– Сразу бы выборы нормальные и вообще ничего бы не было, – ворчливо заметил Руслан.
– Ну кто ж виноват, что вы хотели жить с головой в заднице? – спросил Артур и чуть было не впечатал сигарету в стену, но потом передумал, сделав глубокий вдох.
– Ага, дыши, – одобрительно сказал Сергей и быстренько достал свою баночку от крема, подставляя ее, как пепельницу. – Мы мирные, организованные и даже не мусорим, – напомнил он.
– Да, – согласился Артур, еще раз затянулся и все же вмял сигарету в кучку окурков на дне банки.
– Но на самом деле я так и жила с головой в заднице, – внезапно сказала Катя. – Девятого с ужасом следила за событиями, но все еще думала, что все как-нибудь рассосется, а потом стало греметь прямо за моим окном и…
– И вот мы здесь и все хорошо! – напомнила Маша.
Спорить с ней никто не стал, просто стояли у стены и смотрели на протестующих, пока Сергей медленно, почти лениво курил, запрокидывая голову и так же медленно выдыхая дым.
Люди шли, кричали, по-прежнему размахивали руками, показывали плакаты, порой страшно не смешные, но смеяться все равно хотелось, особенно от окровавленного лица первого лица государства, но этот нервный смешок не вырывался, оставаясь сдержанной улыбкой, пока не появился парень с большим плакатом, где было написано: «Это все фотошоп».
Рассмеялся даже Артур, хотя казалось, его ничем не проймешь.
– Ой, это еще что! – воскликнула Катя, которая успела взять телефон, сделать несколько кадров, а потом, почитав последние новости, добавила: – На митинге на площади было шестьдесят пять тысяч человек.
– Да ну!? – удивился Руслан.
– За Лукаша? – не поверил Кирилл.
– Ну да, так посчитали, – сказал Катя и показала фотку.
– Одолжили калькулятор у ЦИК[39], видимо, – пожал плечами Артур.
– Ну их, – махнул рукой Сергей. – Там людей со всей страны свезли и что? А мы – один Минск, и нас на-а-амного больше! Жыве Беларусь!
– Жы-ы-ыве! – тут же крикнула толпа и начала дружно хлопать, а потом кричать: – Верым, можам, пераможам!
Сергей запихнул свой окурок в баночку, закрутил ее и закинул в рюкзак, только хотел сказать, что пора возвращаться в поток, которому и конца и края не было, как из толпы внезапно к ним шагнуло двое мужчин чуть за тридцать: один коренастый бородач, второй пощуплее и постарше. Подошли они прямо к Артуру.
– Ты цел, это радует, – сказал он.
– Ну почти, – с улыбкой ответил Артур, явно узнавая мужчин. – Спасибо, что хотя бы пытались меня прикрыть.
– Да не за что, жаль, что не получилось, – отмахнулся бородач. – Хотя машину они нам разбили.
– А вы знаете, кто теперь их чинит сейчас бесплатно? – спросил Артур и тут же отобрал у Маши телефон, свой у него так и завелся, все время было некогда, зато ей постоянно скидывал всю нужную информацию, она ее в заметки телефона переносила, вот теперь он и открывал заметки, листал и показывал телефоны, по которым можно было найти помощь.
– О, спасибо, – сказал бородач. – Только зовут-то тебя как? А то даже не знакомы же.
– Артур.
– Саша, – представился бородач, – а это Пашка.
– Как минимум, Павел, – поправил его Артур с улыбкой.
– Тебе может и Павел, а ему Пашка, – пожал мужчина плечами.
– Непобедимый народец, – хохотнула Маша, уткнувшись носом Артуру в плечо.
– Но-но-но! Не надо мне тут, мы – Народ! – поправил Сергей.
– Но президент…
– Чей президент? – не дал Маше возразить Руслан, и все дружно посмеялись, но тут бородач Саша снова сменил тему разговора.
– А тебя куда на Окрестина повезли? – спросил он у Артура.
– Ну, – неохотно ответил тот.
– И гимн петь заставляли?[40] Ты его хоть знал?
– Знал, но весь забыл, – ответил Артур и сразу попросил: – Давайте не будем об этом. Все уже сотню раз читали, что там происходит. Могу подписаться под каждым словом, но повторять это не буду.
При этом он тут же достал пачку сигарет, вытянул одну из них и дал Руслану зажигалку, как самому близко стоящему, тот молча щелкнул ею, а Сергей снова достал свою баночку, даже не возмущаясь, что перекур затягивается, просто сменил тему: – О, смотрите флаг!
В колоне появился длинный бело-красно-белый флаг, метров десять в длину, но пока было видно только его начало.
– Не кури много, – попросила Маша Артура и осторожно поцеловала его в щеку. Он кивнул и снова вмял недокуренную сигарету в баночку и попытался закрутить ее сам, но пальцы правой руки ее мгновенно выронили.
40
Многие задержанные рассказывают, что их увозили в какой-то спортзал, ставили на колени, заставляли петь гимн и били за любую запинку.