— Если у вас есть еще какие-то данные подобного толка, лейтенант Шпигель…
— Разумеется, я сообщу их, господин генерал! — лейтенант нагло усмехнулся. — Прошу меня извинить!
Он скользнул прочь, оставив Дрейзе глотать воздух от возмущения — еще ни один простой лейтенант не позволял себе такой фамильярности.
Зольф смерил взглядом подошедшего к нему лейтенанта, выразительно присмотревшись к дыркам от пуль на кителе.
— Внимательный, зараза, — осклабился Шпигель и потряс головой так, точно у него были не коротко стриженные волосы, а длиннющие патлы. — Изменников-то срисовал? Или пропустил? — он махнул рукой. — Пошли в лагерь, по дороге поговорим.
Зольф, прищурившись, рассматривал Шпигеля и гадал, кто же еще обладал такими же удивительными свойствами.
— Эдельвайс, — брякнул Зольф первое, что пришло в голову — разочаровывать гомункула не хотелось, но, по правде говоря, Зольфа куда больше занимали совершенно другие дела.
Энви рассмеялся, запрокинув голову и обнажив белые блестящие зубы.
— Сдашь ее?
— Зачем? — пожал плечами Зольф. — Пусть живет с грузом вины. Приставьте к ней кого-нибудь, кто бы приглядывал…
— А ты знаешь толк в издевательствах над людьми, — одобрительно кивнул Энви. — Давай еще ставки. Мне интересно, насколько люди умеют думать.
Зольф усмехнулся, не желая подавать виду, что понятия не имеет, чье еще имя назвать, чтобы не попасть впросак.
— Ну давай, алхимик, — Энви от нетерпения даже шел вприпрыжку, точно любопытный ребенок.
— А ты всегда превращаешься в этого белобрысого идиота? — спросил Зольф. Ему отчаянно хотелось потянуть время.
— Между прочим, Эдвин Шпигель — тот еще красавчик! — обиделся Энви. — Но я могу еще так! — он огляделся, чтобы убедиться, что никого поблизости не было, схватил Зольфа за рукав и потащил за угол какого-то разрушенного строения.
Теперь, щуря глаза и призывно улыбаясь белоснежными зубами, на Зольфа смотрела темноволосая девица. Он смерил Энви взглядом и усмехнулся:
— Ты же не будешь мне говорить, что танцевал с Исааком Макдугалом из-за искренней симпатии?
Лицо девицы отразило совершенно искреннее разочарование и недоумение.
— Вот это память! — с досадой восхитился Энви. — Не надо было превращаться в нее. Хотя, признаюсь честно, такая красотка, что аж самому не по себе!
— Что, уже завидуешь Макдугалу? — поддел Энви Зольф.
— Не завидую, — прошипел он, превращаясь обычно в Шпигеля. — Одна беда — смылся, зараза. Не смог Огонек с ним совладать.
— Мустанг продул Ледяному? — поразился Зольф.
— Как бы тебе сказать… — Энви потер белобрысый затылок.
Зольф поджал губы. В какой-то момент в бою ему показалось, что что-то изменилось. Что голоса камня, с которыми он почти сроднился, закричали особенно громко, словно пытаясь дозваться до кого-то. И это бы, возможно, не так заинтересовало Багрового алхимика, если бы им… не ответили. Ответили откуда-то от холма, истошным криком затерянных душ, возможно, тоже заключенных в холодную кроваво-красную оболочку.
— Ему помогли, — серьезно кивнул Зольф, продемонстрировав зажатый меж зубов алый кристалл.
— Если ты назовешь еще одного предателя, мне либо придется признать тебя почти равным себе, либо сдать командованию, как того, кто знал государственные тайны и скрыл их, — нервно хохотнул Энви.
— Не назову, — Зольф развел руками. — Я вообще об этом ничего не знаю. И приказа у меня соответственного не было.
Энви выдохнул, как показалось Зольфу, с облегчением.
— Ну теперь уже и неважно, — махнул он рукой. — Его все равно уже сестричка показательно казнила!
— Сестричка? — ахнул Зольф. — Дай-ка подумать. Неужто… Дефендер?
— В яблочко! — подмигнул Энви. — Но он уже не помеха.
— А с Макдугалом что? Он, похоже, приметил дефекты твоей формы, — Зольф бесцеремонно просунул палец в дыру на кителе Шпигеля. — Обычно с таким не живут дольше пары минут.
— Приметил, — прошипел Энви сквозь зубы.
— Что, не он один? — засмеялся Зольф.
— Не один! — взвился Энви. — Вот ты еще, шибко умный!
Зольф усмехнулся — его забавляли реакции гомункула. Он перекатил во рту камень, в очередной раз наслаждаясь его гладкостью.
— Энви, — осторожно начал Зольф. — Война окончена, верно?
— Этот этап — да, — как-то разочарованно вздохнул тот.
— А дальше? — Зольф снова перекатил во рту камень.
— Боишься, что игрушку отнимут? — хохотнул гомункул, не без радости отметив, как изменился в лице его собеседник. — Правильно боишься. Не тебе одному она по нраву.
У Зольфа засосало под ложечкой. Он настолько привык к камню, что одна мысль о его утрате причиняла почти физическую боль.
— Но нам по нраву твой способ ее использовать, — Энви подмигнул — лицо юного лейтенанта Шпигеля при этом обрело совершенно чуждое ему выражение.
— К чему ты клонишь? — Зольф тщетно пытался унять бившееся где-то в висках сердце.
— К тому, что было бы неплохо, чтобы она не попала в загребущие лапы одного генералишки, — Энви запрокинул голову и рассмеялся.
— Не подчиниться прямому приказу? — на лице Зольфа мелькнула тень беспокойства.
— А мы по-прежнему не станем ограничивать твое применение алхимии, Кимбли, — Энви многозначительно покивал. — Нам плевать, как ты это сделаешь, — он выставил ладонь вперед, упреждая вопросы. — Просто в нужный момент тебе придется выполнять наши приказы.
— Всего-то? — Зольф недоверчиво вздернул брови.
— Всего-то, — усмехнулся Энви. — Что, лучшая награда для такого как ты?
Зольф неопределенно пожал плечами и мотнул головой:
— Пошли. А то нас скоро нагонят.
*
Вечерело. Дым все еще висел над лагерем; солнце почти закатилось за горизонт — лишь часть багрового диска все еще висела над самым краем земли, озаряя чистое бездонное небо. В центре лагеря, притихшие, сидели военные: от рядовых до штабс-офицеров; кто-то прихлебывал из кружки отвратительный кофе, кто-то о чем-то едва слышно переговаривался.
— Господа, — подошедший Баск Гран оглядел всех, на лице его, бесстрастном и строгом, не было и следа пережитой скорби, — их последний округ Дария пал. Весь Ишвар под контролем нашей армии.
— Серьезно? Это правда? Все… все кончено?
— Разведка совместно с артиллерией занимается выжившими на границе, — серьезно кивнул Гран. — Инженерные подразделения восстанавливают дороги.
— Конец?.. Конец войне?..
— Неужто и правда пришла шифровка? — тоже удивился Хьюз, выискивая глазами опять куда-то подевавшегося Роя Мустанга.
— Да, — веско проговорил Гран.
Рой обнаружился за пустыми ящиками из-под провианта. Хьюз хотел было заговорить с приятелем, но осекся, увидев Ханну Дефендер. Та стояла спиной к Рою, плечи ее были понуро опущены, волосы растрепаны, а сама она казалась призраком, немым укором, чем-то будто бы оставшимся в предыдущей эпохе, завершившейся всего-то несколькими мгновениями ранее. Хьюз потер лоб и ретировался — стыд затопил его, точно он подсмотрел за чем-то глубоко личным, не предназначенным для его глаз.
— Он с Ханной? — Риза отвела глаза куда-то в сторону.
— Да.
Риза покивала и огляделась по сторонам. Кто-то пел, кто-то пил и исступленно смеялся, кто-то рыдал. Как будто ничего не изменилось — и изменилось все.
— Я рад, что ты жива, Ястребиное око, — Хьюз растянул губы в улыбке. — Теперь, когда мы поедем в Централ, я обязательно познакомлю тебя с Грейсией. Я уверен, вы подружитесь! Она — просто чудо!
— Да, Маэс, — Риза не улыбнулась в ответ. — Я тоже рада, что ты жив. Что все… — она развела руки в широком жесте. — Это…
— То, чего мы никогда не забудем, — по стеклам очков проползли кровавые блики — солнце уже зашло, но последние багровые лучи еще нет-нет, да проскальзывали по серой земле.
— Что будет там, потом? — Риза прикусила губу и смотрела куда-то вдаль, сквозь сослуживцев.
— Мы будем жить, Риза, — Хьюз вздохнул. — Я, например, женюсь…