— Они все у бога, — серьезно проговорила Элай, глядя вдаль. — Знаешь… Моя Наиля дочь или нет… Все одно — моя. Кто же еще о ней позаботится?
Маленькая Наиля заворочалась, скривилась и распахнула глазенки. “Красные”, — с облегчением выдохнул Хайрат.
На привале, убедившись, что за ним никто не следует, Хайрат отошел за пологий песчаный холм — в импровизированном укрытии, согнувшись в три погибели, сидел Исаак Макдугал, Ледяной алхимик.
— Когда они проснутся, у вас будет вода, — выдохнул Макдугал, потирая небритый подбородок. Хайрат всмотрелся в него — некогда государственный алхимик, а теперь преступник и дезертир. Постаревший на целую жизнь.
— Зачем вы следуете за нами?
— Вы умрете без воды, — покачал головой Макдугал. — Хоть чем-то я могу помочь вам…
Хайрат покивал и отвел глаза.
— А потом? — не выдержал он повисшего тяжелого молчания.
— Потом — уйду, — отрезал Макдугал. — Найдете приличное место, тогда и я своей дорогой отправлюсь.
— Куда?
— Куда нелегкая приведет, — отмахнулся он.
Хайрат сел на камень и вытянул ноги. После проделанного пути они горели, точно огнем. Множество вопросов занимало разум Хайрата — но он не решался ни о чем больше спрашивать.
— То, что ты мне дал, — Макдугал в упор посмотрел на собеседника, — останется со мной.
Хайрат пожал плечами — не в его положении было спорить. Да и потом, на кой ему эта богомерзкая стекляшка?
Макдугал хмыкнул, рассматривая Хайрата.
— Даже не возразил, — кивнул алхимик. — Правильно.
— А на кой оно мне? — огрызнулся Хайрат. — В побрякушку вставить? Ты лучше мне вот что скажи… — он прищурился. — Ваши… Довольны?
Вопреки собственным чаяниям он все же вскочил на ноги, позабыв о боли, и теперь нависал над Макдугалом, буравя алыми глазами ненавистную сизо-синюю форму.
— Почем мне-то знать? — равнодушно отозвался Макдугал — даже бровью не повел! — Ты о своем народе-то позаботься. Пока я с водой вам, так уж и быть, помогу. Но потом разойдутся наши пути-дороги.
Макдугал умолк и уставился куда-то вдаль. Хайрат, поняв, что больше ни слова не вытянет из собеседника, пошел было прочь, но в последний момент обернулся.
— Спасибо тебе.
Макдугал невесело усмехнулся, но промолчал.
Он не смотрел вслед уходившему Хайрату. Он сам толком не понимал, от чего крадется, словно ночной хищник, по пятам за этими людьми. Почему пополняет их запасы живительной влаги, зная, что почти каждый из них готов разорвать его на куски голыми руками. Но когда на поле боя он увидел то, что постижимо лишь при помощи алхимии, при помощи обращения к самой, по его мнению, темной ее части, Исаак Макдугал понял, что еще вернется в Аместрис. Найдет того — или тех! — кто подобрался к самому верху, возможно, даже к самому фюреру Кингу Брэдли. И тогда у него будет, что противопоставить отвратительным тварям — гомункулам.
Макдугал достал из кармана камень. Он жил своей жизнью. Он бился тысячей сердец, кричал тысячей голосов — и питал его алхимию тысячей душ. Должно быть тот, кто создал его, тоже совершил что-то ужасное — но и великое. Макдугал понятия не имел о том, как можно получить камень; но раз уж это кому-то удалось, то он использует его во благо.
*
— Выходит, Дрейзе увидел больше, чем ему полагалось, — Ласт скрестила руки на груди.
В темноте полуподвального помещения ее лицо казалось высеченной из камня маской — прекрасной маской.
— Ну да, увидел! — подбоченился Энви. — Ну да, из-за меня! И что теперь, а?
Он пнул ногой мелкий камешек — тот с гулким стуком покатился по полу.
— У нас есть контрразведка, — раздался третий голос.
Его обладатель стоял там, где тень была особенно густа; хотя он вовсе даже не пытался затаиться в ней, а, напротив, держался со всем возможным достоинством хозяина положения, он все равно был укутан тьмой, точно камуфляжным плащом.
— Не стоит, Рас, — Энви откровенно веселился. — Я думаю, этот вопрос решит еще кое-кто, кто увидел лишнего.
Ласт недовольно покачала головой.
— Кимбли, — произнес тот, кого назвали Расом.
— Он самый, — ухмыльнулся Энви. — Тем паче папочка будет счастлив! Он как раз говорил о том, что алхимики…
— Алхимиками нельзя разбрасываться, Энви, — строго проговорила Ласт.
— А я…
— Может, все-таки не стоило? — продолжила Ласт, буравя аметистовыми глазами брата.
— Чтобы Дрейзе захапал камень? — Энви аж задохнулся от возмущения. — Чтобы он тоже стал таким, как мы? Не много ли хочет этот генерал-слизняк?
— А ведь он не дождался совсем немного, — Рас как-то печально покачал головой.
— Ты про тот идиотский план Отца с бессмертием? — скривился Энви.
Ласт выразительно посмотрела на брата и тяжело вздохнула.
— Что? — Энви упер руки в бока и исподлобья оглядел остальных. — Можно же обойтись без подачек этим жалким людишкам! Обойдутся!
— Люди — те, на кого мы опираемся, Энви, — в голосе Раса зазвенел металл. — Ты совершенно напрасно относишься к ним с таким пренебрежением.
— Ага, конечно, — ядовито процедил Энви, но замолчал. Он никак не мог привыкнуть к тому, что Рас мало того, что относился к людям с совершенно, по мнению Энви, лишним пиететом, так еще до крайности и походил на них сам.
— Лучше ответь мне, Энви, насколько ты контролируешь тот ущерб, который может нанести Багровый алхимик? — поинтересовался Рас.
Ласт поджала накрашенные губы — по ее мнению, затея Энви была слишком рискованной.
— Да ни насколько, — отмахнулся тот, все еще надутый и от того похожий на взъерошенного зверька. — Ну генералом больше — генералом меньше… Какая, к черту, разница? Сколько их вон полегло?
— У него камень, — даже в темноте единственный глаз Раса полыхнул фиолетовым огнем.
— И что? — развел руками Энви. — Я решил твою проблему, братец. И отчитываться я буду не перед тобой.
Он развернулся и зашагал прочь — тощий, голенастый и немного нескладный — вечный подросток.
— Рас… — Ласт покачала красивой головой.
— Не стоит волноваться, Ласт, — уверенно проговорил Рас из тени. — Главное, чтобы не задело алхимиков. Они нам еще понадобятся. А за одним из них и вовсе нужен глаз да глаз.
Ласт вопросительно приподняла брови — она точно знала, что от Раса не скроется ни одно движение.
— В сегодняшней толпе… — задумчиво начал Рас. — В сегодняшней толпе был человек, не опьяненный победой. Он так смотрел на меня…
Ласт подобралась — то, что на свет выплыла природа Энви, оказалось неприятным обстоятельством. Нельзя было допустить, по крайней мере, пока, чтобы раскрыли еще чью-то истинную суть — тем более, суть Раса.
— Нет, — Рас усмехнулся в усы и покачал головой. — Он смотрел сквозь меня. Огненный алхимик. Вполне возможно, он метит на мое место.
— У нас найдется для него иная роль, — хищно мурлыкнула Ласт. — Только я не уверена, что она придется ему по вкусу, Рас.
========== Глава 25. Война осталась в прошлом ==========
Зольф неохотно плелся в Штаб. Часть руководящего состава уже разъехалась — сразу после речи фюрера. Остальные ждали эшелон. И вот только ему, майору Кимбли, по приказу генерал-лейтенанта Дрейзе было велено явиться к девяти утра в Штаб.
Зольф прекрасно понимал, зачем. Он понимал это даже без намеков гомункула Энви. Но лишь одно грело его душу — у него были развязаны руки. Он получил прямую директиву не возвращать камень Дрейзе — и это совпадало с его желаниями, входило с ними в резонанс и дарило надежду. И, разумеется, легкий привкус опасности. Зольф Дж. Кимбли понятия не имел, как он вообще собирается дальше жить за пределами поля боя. Понимание того, что настал мир не пришло к нему до конца, эта весть казалась лишь мороком, сном, иллюзией — весьма, к слову, неприятной.
Он не заметил, как дошел до полузаброшенного, изрешеченного пулями белого здания. Окна-дыры казались еще чернее на ярком солнце, потрепанный штандарт с аместрийской химерой поблек и запылился, и, хотя в воздухе все еще витал запах пороха, крови и гнили, это был запах прошедшей, законченной войны.
Кимбли вошел внутрь — в каменном здании было холодно и немного сыро. За столом, под флагом, сидели пятеро генералов: Дрейзе, Льюис, Москито, которого совсем недавно повысили до бригадного генерала, здоровяк среднего возраста и крепкий пожилой мужчина с окладистой седой бородой — Зольф не знал его имени, но несколько раз видел и помнил его лицо. На столе стояли несколько бутылок вина и бокалы.