— Папа, что это за штука?
— Это называется биде, милая.
— У нее здесь нет унитаза!
Унитаза у дивы действительно не оказалось.
— Тогда давай заглянем в ванную к Макото. Уж там-то должен стоять унитаз!
Таковой там действительно обнаружился, но низкий, в японском стиле, обложенный стопками плесневеющих журналов «Метрополис» и «I.D.» [62].
Зета с непреклонной женской решительностью поджала губы.
— Здесь я не смогу. Лучше потерпеть.
— Ты уверена, что дотерпишь до Лихуэ?
— Придется.
После того, как сутулящуюся Зету увез «лексус», Старлиц и Макото сели пить чай из жимолости и женьшеня в уютной лавовой пещере. Низкий кофейный столик блестел черным лаком, как концертный «Стейнвей» [63]. Стены были украшены оригиналами из легендарной серии укиё-э [64] гавайского художника Масами Тераока «Гамбургеры „Макдональдс“ завоевывают Японию». Тут же были выставлены свидетельства подвигов Макото на ниве благотворительности: участие в борьбе с африканской речной бактерией, вызывающей слепоту, в проверке на СПИД на островах Карибского бассейна, в раздаче бесплатных летных бронекурток сотрудникам ЮНИСЕФ. За легкими плексигласовыми дверями виднелась галька дворика «дзен», символическое море, плещущееся под шестью бетонными скалами — обломками Берлинской стены.
— Tabacol — предложил Макото.
— Я опять бросил.
— Я тоже, — солгал Макото и с наигранной небрежностью отбросил пачку «Севен Старс». После этого он открыл шкатулку из красного дерева и зажег туго свернутую самокрутку с марихуаной. Спичка упала на тяжелый ониксовый поднос.
— Скоро в Япония вернется «большой бум», — молвил он ни с того ни с сего.
— Да, так говорят. Каждому пузырьку свой «бум».
— Когда Япония богатая и счастливая, я вернусь жить. Я часто туда езжу. На студию. Но в Японии мертв дух. Всё запахнет гнилью.
— Давно нюхал Россию?
— Россия слишком много пьет, никогда не работает. Конечно разорение, — ответил Макото с улыбкой. — Но почему разоряются японцы? Японцы каждый день очень много работают. Почему, Регги?
— Ты и ответь. Откуда у меня ответы на все вопросы? Макото втянул смолистый дымок, щелкнул крепкими пальцами гитариста и перешел на японский.
— Верно, ответов на все вопросы у тебя нет. Теперь это очевидно для нас обоих. Ведь ты проиграл пари.
— Проиграл.
— Француженка умерла, нанюхавшись кокаина в поганом отеле посреди Азии. — Старлиц смолчал. — Я думал, победишь ты, Регги. Мне, собственно, все равно. Дурацкое было пари. Зачем оно тебе понадобилось?
Выигравший получает немножко денег. Проиграл ты. Придется тебе стать волшебником.
— Разве триста миллионов иен, не облагаемые налогом, — это мало? — спросил Старлиц по-английски. — Лично я нашел бы, как их истратить. После наступления Y2K такая куча иен любому сгодилась бы.
— Не такая уж это куча. — Макото пожал плечами. — Труднее всего дается первая сотня тысяч. Но ты проиграл, верно? — В его откровенном взгляде проклюнулся некоторый интерес.
— Проиграл. И стану волшебником. Для тебя. Совсем скоро.
— В чем главная ошибка?
— Я размышлял об этом. Серьезно. Легче всего заключить, что я все завалил по личным обстоятельствам. Из-за дочери, обязательств gin и ninjo и так далее. Да, я бросил «Большую Семерку», я сдался. Но если бы не появилась дочь, то возникла бы какая-нибудь другая причина. Напрасно я вообразил, что мы можем создать многонациональный поп-проект и заработать кучу денег, не располагая талантами, не вкладывая душу, без вдохновения, без малейшей музыкальной искренности.
— Тем не менее это звучит разумно. Главная современная тенденция в индустрии.
Старлиц развел руками.
— Конечно, мы с тобой могли бы создать успешный мировой поп-проект. У нас был капитал, технологии, связи. Но это не сошло бы мне с рук. Мир только выглядит донельзя циничным. Я нарушил главный закон повествования. Надо было знать, что какая-нибудь из девчонок в «Семерке» трагически погибнет, несмотря на то что весь проект— подделка и полная бессмыслица. — Старлиц вздохнул. — Причем не кто-нибудь, а именно Француженка! Это меня окончательно добило. Ведь она была самой лучшей, она знала, что участвует в голой видимости, лишенной содержания. И она была единственной среди них настоящей певицей.