Все приказы северянина выполнялись беспрекословно. Спорить с ним никто, кроме девушки, не решался. Наемники уже видели, чем это заканчивалось, а Нахору подобное и в голову прийти не могло. Он был воспитан в духе преданности хозяину, и отдавал за него свою жизнь, не задумываясь. Северянин склонился к аквилонцу и очень тихо произнес:
— Отвечаешь за ведьмочку головой.
— Волос не упадет, — заверил киммерийца воин.
Обнажив мечи, тройка путешественников быстро двинулась на юг. На самой окраине деревни шла жестокая битва. В утреннем тумане рассмотреть сражающихся никак не удавалось. Яростные вопли, глухие удары, стоны раненых. Откуда-то сбоку выбежала группа туногов человек в десять. Копья, мечи, кинжалы, топоры — воины схватили то, что первым попалось под руку. Заметив чужаков, киммерийцы бросились им наперерез.
— Мы свои, идем вам на помощь, — поспешно выкрикнул Конан.
Это произвело должное впечатление. Отряд на мгновение остановился, а затем рванулся к месту боя параллельным курсом.
Вскоре путешественники достигли цели. В качестве противников северянин увидел воинов невысокого роста, но очень крепкого телосложения, широкоплечих, сильных. Лица врагов были весьма своеобразно раскрашены разноцветными полосами.
Ошибиться наемник не мог. На деревню напали пикты. Но откуда они здесь? Ведь это почти центр Киммерии! Впрочем, долго Конан не рассуждал. Размахивая клинком, он врубился в самую гущу сражающихся. Огромный двуручный меч легко находил себе кровавую добычу. Невольно ряды врагов дрогнули.
По бокам гиганта умело прикрывали шемиты. Таким образом, треугольник наемников рассек фронт атаки пиктов. К туногам подошло подкрепление. Два десятка воинов обрушились на захватчиков с левого фланга. Где-то громко затрубил рог. Мгновение — и размалеванные враги исчезли. Они словно провалились сквозь землю.
Отход был проведен великолепно. На влажной от росы траве осталось лежать около сотни истекающих кровью солдат. Большинство из них уже отправились на Серые Равнины, но кое-где слышались слабые стоны.
Рядом с киммерийцем корчился от боли пикт лет двадцати пяти. Нахор рассек ему клинком живот, и бедняга судорожно пытался удержать кишки руками. На его губах образовалась кровавая пена. Без жалости и сострадания северянин ударом меча пригвоздил раненого к земле, и это скорее было милосердие, чем жестокость.
Местные жители неторопливо осматривали тела. Своим воинам оказывали помощь, врагов добивали. Опершись на рукоять клинка, Конан задумчиво осматривался по сторонам. Что-то ему в поведении противника не понравилось.
— Спасибо за помощь, — послышался знакомый бас.
Наемник обернулся. Шагах в пяти стоял Свен и трое его телохранителей. У одного из них левая рука висела, словно плеть. Наверняка сломана ударом дубины.
Досталось в сражении и вождю. Наконечник копья прошел по голове вскользь, разорвав кожаную шапку, срезав часть волос и повредив ухо. Рана была несерьезной, но крови натекло немало. Как настоящие киммерийцы, туноги не показывали, что испытывают боль. Лишь цвет лица и плотно сжатые губы выдавали их состояние.
— Мы отплатили за гостеприимство — вымолвил северянин.
Предводитель подошел к трупу и ногой перевернул его на спину. Две белые полосы на щеках, одна на носу, а между — странный красно-черный рисунок. Пожав плечами, Свен удивленно сказал:
— Впервые вижу таких…
— Это пикты, — пояснил Конан. — Они живут за Черной рекой, на побережье Западного моря, в густых труднопроходимых джунглях. Не думал, что мерзавцы решатся так далеко вклиниться в Киммерию. Отвратительный народец. Любят нападать из засады. Сражаться с ними в лесу равносильно самоубийству. Это их родная стихия. Пикты умеют сливаться с растительностью.
— Наши наблюдатели проглядели врагов, — с горечью констатировал вождь. — Охрана на вышке вырезана, дозор в лесу — тоже, хорошо хоть караульные вовремя заметили противника… мы сумели не пустить их в деревню.
— Я не удивлен, — с равнодушным видом заметил наемник. — Меня беспокоит, куда они делись. Пикты — большие упрямцы и легко не сдаются. Удар в спину — вот та тактика, которую эти разукрашенные убийцы постоянно применяют.
— Значит можно ждать нового нападения? — в голосе Свена прозвучало волнение.
— Не знаю, — киммериец пожал плечами. — Но я бы не расслаблялся. И возьми под охрану, женщин и детей. Ублюдки вырезают всех подряд.
Путешественники двинулись в обратный путь. Пора отправляться в горы. Светлое око Митры уже наполовину показалось из-за горизонта, и скоро окончательно рассветет…
Но воины не успели сделать и десяти шагов, как на востоке раздался безумный вопль. Следом послышались отчаянные, истеричные крики женщин.
— Клянусь зубами Нергала, нас опередили, — проговорил Зебах, глядя на гиганта.
— Проклятые твари, — процедил сквозь зубы Конан, вновь обнажая меч.
Туноги забегали между домами. Они не знали, что делать, а вождь с решением медлил. Судя по доносившимся звукам, противник прорвал немногочисленный заслон и уже свирепствовал в селении. В распоряжении Свена было около двухсот воинов, многие имели ранения. Но самое главное — предводитель местных жителей не знал, как воевать с пиктами. Повернувшись к северянину, он негромко произнес:
— Мне нужна помощь.
— А мне нужен проводник, — бесстрастно ответил наемник.
— Нет, — жестко отреагировал вождь.
— В таком случае я забираю своих людей и ухожу, — вымолвил Конан. — Пока тут идет битва, мы благополучно покинем опасное место и скроемся в горах. Вряд ли нас кто-нибудь будет преследовать.
— Там убивают женщин и детей, — сорвался Свен, показывая рукой на восток.
— Проводник, — твердо сказал киммериец.
К небу потянулся черный столб дыма. Враг начал жечь дома. Не встречая сопротивления, пикты продвигались очень быстро. Вот вспыхнуло еще одно строение, а затем еще одно. Туног нервно топтался на месте. Решение давалось ему нелегко. Уступать он не хотел, но ситуация заставляла сделать это.
— Хорошо, — согласился вождь.
— Бери половину людей, — скомандовал северянин. — И беги на восточную окраину. Надо отрезать выродков от леса. А я выбью их из деревни. Замкнем кольцо и прикончим всех до единого.
Свен быстро отдал необходимые приказания, и вскоре маленькая армия разделилась. Конан во главе сотни солдат устремился к центру селения. Где-то там находились Валер и Селена. Спор с упрямым туногом затянулся, и киммериец беспокоился о судьбе спутников.
В какой-то момент он оторвался от отряда локтей на двадцать. Именно это его и спасло.
Из-за домов поднялся рой стрел и по навесной траектории обрушился на воинов. Крики, смятение, падения на траву. Обогнув угол, северянин увидел полтора десятка лучников. Они уже доставали из колчанов новые стрелы.
С безумным воплем Конан ринулся на врага. Его длинное лезвие разрубило первого пикта пополам, а второму отсекло кисть.
Противник быстро пришел в себя. Отбросив в сторону бесполезные луки, воины взялись за тяжелые дубины. Киммерийцу пришлось бы нелегко, но тут подоспели туноги.
Схватка была короткой и жестокой. Десяток пиктов изрубили на куски.
Рассыпавшись в цепь, местные жители начали прочесывать деревню. Нападавшие допустили серьезную ошибку, рассредоточившись между домами. Соединить свои силы в единый мощный кулак они уже не могли.
Кроме того, солдаты неприятеля вошли в раж и занялись грабежом, насилием и убийством. Им показалось, что победа близка. Рядом с вождем пиктов находилось не более пятидесяти человек.
Недалеко от места ночлега Конан встретился с этой группой лицом к лицу. Яростно крича, две силы рванулись навстречу друг другу. Северянин отбил летевшее в него копье и с ходу снес голову ближайшему врагу. Следующего противника он рассек от плеча до паха.
Рядом отчаянно бились туноги. Топорами и мечами воины расчищали себе дорогу. Впрочем, противник сопротивлялся с не меньшим упорством.
Здоровенный, широкоплечий пикт огромной дубиной ломал кости с невероятной легкостью. Удар свеху — и голова молодого парня превратилась в сплошное месиво, еще один удар — и туног с искалеченным плечом отлетел в сторону.