XXXIV
ЗУБЫ СТАИ
- Ган не умер, - убеждала себя тихим голосом Хизи. - Ган в библиотеке, со своими книгами. Ведь ничто не может заставить его покинуть библиотеку.
Но тогда кого же она видела? Чья крошечная, словно игрушка, фигурка почти комично свалилась с тропы и подпрыгивала на камнях склона, пока не исчезла среди деревьев на дне долины?
Не Гана, это точно, хотя Хизи и слышала, как кто-то из поднявшихся по тропе упомянул его имя - кто-то, одетый на нолийский манер; все кругом что-то бормотали на каком-то совершенно непонятном языке.
"Почему бы вам всем не научиться говорить?" - с горечью думала Хизи. Никто из них, наверное, даже и произнести не способен имя Гана. Наверное, этот человек буркнул "гун" или "гаан", а может быть, "кан" или "гэн". Да и какая разница? Еще все они продолжали твердить "менги"; впрочем, это было неудивительно: Хизи видела менгских воинов, собравшихся внизу у склона долины, слышала их далекие воинственные крики.
Один из белокожих всадников осторожно снял ее с седла и посадил на собственного коня. Хизи позволила ему это - она слишком была занята своими мыслями, чтобы сосредоточиться на езде, а их отряд, по-видимому, куда-то спешил, - мыслями о том, кто бы мог быть тот человек: ведь Ган-то в безопасности в Ноле...
- Она ранена? Что случилось? - закричал Перкар, увидев отсутствующее выражение на лице Хизи, которая ехала не на Чернушке, а позади одного из воинов Карака на его коне.
- Нет, - ответил воин, - она просто только что видела, как умер какой-то человек.
Перкар уже выпрыгнул из седла и бежал к Хизи, но Тзэм опередил его и подхватил девочку на руки. Она что-то шептала полувеликану, словно торопилась объяснить ему самую важную вещь на свете. Тзэм казался озадаченным.
Позади Хизи ехали двое незнакомцев - мужчина и женщина. Оба поражали красотой, и оба - насколько Перкар мог судить по своему недолгому опыту пребывания в столице - были одеты по нолийской моде: в цветные килты и блузы. Голову мужчины обвивал тюрбан, настолько растрепанный, что почти сваливался с одной стороны. Когда этот человек увидел Карака, он спрыгнул с лошади и преклонил колени.
- Встать, глупец, - приказал Карак, все еще, конечно, остававшийся в обличье Шелду.
Человек смущенно выпрямился и замахал руками на женщину, которая тоже начала кланяться.
Нолийцы - мужчина и женщина, - которые узнали Карака и склонились перед ним... Что бы это могло значить?
Перкару не хотелось об этом думать, да и в любом случае ему было не до того.
- Менги захватили долину. Я уверен, что некоторые из них попытаются подняться сюда и напасть на нас.
- По тропе можно ехать только по одному, - ответил Карак. - Их легко будет перебить.
- А остальные тем временем поднимутся по более пологому склону позади нас, - прокричал подскакавший к ним Нгангата. - Они могут быть здесь, еще когда солнце не завершит свой круг.
- Но эта дорога для нас самая короткая, - настаивал Карак.
- Только если удастся пробиться. Сколько там менгов? Несколько сотен? А нас всего тридцать пять, Шелду. Мы должны перевалить еще один хребет и ехать дальше по другой долине.
- Это же смешно!
- Нгангата знает здешние края, Шелду, - перебил его Перкар.
- Как и я! - заорал Карак; его глаза вспыхнули опасным желтым огнем.
- Да, - многозначительно прошипел Перкар, наклоняясь к нему. - Но Нгангата знает, как они выглядят с земли, - он ездил здесь верхом.
- Ох... - растерянно заморгал Карак.
Перкар обернулся как раз вовремя, чтобы заметить ухмылку Нгангаты. Юноша был уверен: полукровка теперь уже понял, кто такой их предводитель.
- Перевалить еще один хребет... - пробурчал Перкар и повернулся к Караку. - Не лучше ли тебе играть роль более значительную, чем просто проводника?
Бог-Ворон медленно покачал все еще выглядевшей как человеческая головой.
- Еще рано. Я не могу этого сделать до тех пор, пока мы не окажемся так близко, что Балати уже не сумеет нас остановить.
- Тогда проводниками будем мы с Нгангатой. До того места, которое ты описываешь, можно добраться и другой дорогой. И поскольку она более дальняя, лучше отправляться в путь, а не препираться. Оставь здесь несколько человек, и пусть они запасутся стрелами, - чтобы остановить менгов, если те попытаются подняться по тропе. Прикажи им дать нам достаточно времени, чтобы опередить врагов, а потом уходить: иначе их окружат.
Карак недовольно надул губы, но потом кивнул и стал отдавать приказы, отбирая из своих людей лучших лучников.
- Ну, - насмешливо протянул Нгангата, - я уж гадал, не покинул ли ты нас снова.
- Это случится скоро, друг, - ответил Перкар. - Но пока еще не время.
Через минуту отряд двинулся в путь, заставляя коней пробираться по бездорожью. Отряды менгов, казалось, были теперь везде, и Перкар заметил, как напряглось лицо Братца Коня. Как ни трудно было сделать это в чаще деревьев, юноша подъехал достаточно близко к старому менгу, чтобы тот услышал его.
- Ты и так уже совершил больше, чем кто-нибудь мог от тебя ждать, прокричал он. - Прошу тебя, уезжай. Никто не должен оказаться принужден сражаться с собственным народом.
- Я знаю, за что взялся, - резко бросил старик, хотя и не мог скрыть волнения. - Прибереги свое сочувствие до другого случая. Я не брошу вас свой жребий я выбрал. Если повезет, мне не придется убивать моих родичей. Но наша цель важнее любых кровных связей.
- Никогда не думал, что услышу такое от менга, - признался Перкар.
Братец Конь нахмурился.
- Если ты ищешь среди нас врага, - прорычал он, - поищи его сначала в собственном сердце.
- Что ты хочешь сказать? - удивился Перкар. Старик безнадежно махнул рукой.
- Сам не знаю, - ответил он. - Но последние несколько лиг пути принесли мне беспокойство насчет тебя.
Рассерженный и смущенный, Перкар хлестнул коня. Как смеет этот старый дурак сомневаться в нем, когда именно менги бросились на помощь Изменчивому - общему врагу?
Нгангата скакал рядом с Перкаром; их кони переходили с галопа на рысь и снова неслись галопом, так что ветви безжалостно хлестали всадников. Перкара преследовали яркие воспоминания о том, как он мчался по этим горам, спасаясь от Охотницы. Тогда, конечно, они стремились покинуть Балат со всеми его тайнами; теперь же их цель - добраться до самого сердца лесного царства.