Яр опустил взгляд на её тонкую шею и скользнул рукой вдоль линии плеча к основанию шеи и накрыл её сзади. — А так? — и Яр начал осыпать поцелуями её шею, поглаживая спину, а поднимаясь в верх уже запускал пальцы в её волосы. — Так можно, — ответила Стеша подставляя ему оголённое плечо и основание шеи для поцелуев.
Скрипнула входная дверь в баню и Яр с большим трудом оторвался от Стеши:
— Пора.
В предбаннике Яр надел чистую рубаху и вновь подхватив Стешу на руки понёс её в дом.
50
На крыльце Яр опустил Стешу на ноги и они вошли в дом держась за руки. Родители сидели за столом, а рядом стояли две детские кроватки.
— Вот, что нашёл на чердаке, твоя и Виты. Крепкие ещё, — произнёс Питер, — Оби их привела в порядок и застелила детским. Без вас детей решили не тревожить. Вита пока подежурит, а мы перекусим, да потолкуем.
Стеша подошла к деревянным кроваткам чтобы рассмотреть их, но Оби подала голос:
— Ну что застыли? Присаживайтесь и будем вечерять, а то у нас с тобой Стеша мужики не кормлены, да и мы проголодались. Так ведь, дочка?
Стеша кивнула и они с Яром сели напротив родителей. То, как Яр был голоден она заметила, глядя какую гору он навалил себе в тарелку. При этом не забывая накладывать и ей, внимательно выбирая куски мяса помягче.
— Хватит, Яр. Я столько не съем, — остановила Стеша его руку.
— Ешь, тебе за троих нужно, — Поддержала его Оби.
— Значит погостила дома и решила вернуться? — спросил Питер, — Родители небось скучать будут?
Стеша нервно сглотнула недожёванный кусочек и чуть не подавилась, ещё и ложка дрогнула в руке:
— Они не знают… Ничего, — выдала она и взглянула исподлобья на Яра.
— Как это? — спросила Оби, а Питер услышав такой ответ нахмурился. Яр на мгновение замер, затем его грудная клетка начала вздыматься от тяжелого дыхания и уже раздувая ноздри он развернулся к ней строго спрашивая:
— Ты дома была? — Стеша молча кивнула, — Родителей видела? — опять кивнула, — Говори, почему? — он взял её за запястье и забрав из руки ложку положил ту на стол.
— Отцу предложили новую работу и они с мамой уехали, на пять лет. А потом я узнала… что беременна и не говорила им, не хотела рушить их планы. И мне было… не ловко признаться.
— Не ловко? — прорычал Яр.
— Сын. Держи себя в руках, — Оби осекла его.
— И всё это время ты была одна? — негодовал Яр, — Одна управлялась с детьми? Ушла от меня чтобы быть одной?
— Я тебя знала всего пару дней и… Я была не совсем одна…
— Ну да… этот недобог и его красноглазый, — гневался он на неё и хотел выйти из-за стола.
— Сядь немедленно и поешь, — рыкнул на него Питер, — Хватит злиться и шуметь, иначе детей разбудите.
Яр с трудом сдерживался сжав на столе левую руку в кулак и продолжил есть. Кровь закипала в жилах, а в груди назревала буря. Ел он словно не жуя, а зло заглатывая с тарелки всё без разбору. Не прошло и пяти минут за столом, а Стеша уже не за шею переживала, а за свою задницу, робко посматривая на Яра. Ужинала вяло и без особого аппетита, хотя желудок нетерпеливо урчал, а нос улавливал приятные запахи деревенской еды.
— Стеша, ты кушай-кушай дочка. А с родителями ты зря так. Дети не виноваты, не зачем было от родителей таиться. Такой радости их лишила, — вздохнула Оби.
— Я не хотела рушить их планы, — тихо повторилась Стеша, — Иначе бы мама вернулась ради меня, оставив отца одного. Но папа, он бы там ни за что не остался, он очень любит меня и нашёл бы способ прервать контракт. — Не хорошо это, — сетовал Питер, — И что ушла, они тоже не знают? — спросил он и она покачала головой «нет», — Плохо ты с ними поступила, не правильно…
— Я поел, спасибо мать, — Яр ощетинившись встал из-за стола, недовольно и как-то извиняясь взглянул на Оби, а затем наклонившись к Стеше сурово наказал, — Пока всё не съешь, из-за стола не выйдешь.
После чего он подошёл к детской кроватке и взяв её на бедро, понёс в комнату.
— Я помогу сын, дверь придержу, — и Оби отправилась следом. Питер в их отсутствие тихонько похлопал Стешу по руке и прошептал:
— Не бойся, не тронет он тебя. Пока в моем доме, не бывать этому. Ну-ну, не расстраивайся, ешь давай дочка, — проговорил он уже по-отцовски поглаживая её левую ладошку.
В кухню вошла Вита и взяла со стала огурец, с хрустом откусив кусочек она подсела к Стеше:
— Они такие милые и сопят как ёжики, особенно Даня. Интересно все маленькие дети такие или нет?
Стеша натянуто улыбнулась и пожала плечиком «не знаю», наколола на вилку последний кусочек помидора и мяса отправив их в рот. «Доела», подумала Стеша тяжело вздохнув и в эту минуту вошёл Яр, подхватив вторую кроватку он глянул на пустую тарелку Стеши и указал ей кивком головы «за мной». Стеша нервно подобралась и медленно поднялась из-за стола:
— Я его боюсь, — прошептала она больше для себя.
— Не посмеет. Вы женщины умелые, знаете чем мужика приструнить, — как заговорщик подбадривал её Питер.
— Это точно, — сказанула Вита и отец перевёл на неё строгий взгляд.
— А ты помалкивай вертихвостка. Знает она.
Стеша тихонько вошла в комнату и увидела, что дети уже лежат в кроватках, а Яр стоит возле спящего Даника.
— Он во сне улыбается, — произнёс тихонько Яр и притянул к себе Стешу. Приподнял её за подбородок и сурово спросил:
— Что я ещё должен знать?
— Только о детях. У них врожденный дар.
— Какой дар? — нахмурился Яр сжав в кулак её платье за спиной на талии.
— Не нужно было хамить богам и мы бы узнали, — ответила Стеша и положила ему руки на грудь поправляя вырез его рубахи, но на самом деле обозначила для себя безопасную дистанцию, хоть и не на долго.
— Они первые начали, — прошептал Яр возмущаясь.
— Ты бы мог сдержаться. Когда собака лает, ты же в ответ ей не гавкаешь?
— Чего?
— Ничего, — огрызнулась тихонько Стеша и увернулась высвобождая подбородок из руки Яра, — Они перенесли меня с детьми сюда выяснить про дар, но толком ничего так и не сказали. А всё ты виной, — она поправила одеяльца у спящих детей, а затем подошла к большой кровати и коснувшись пальчиками висевшего над ней оберега, начала его вращать наблюдая за ним. Яр приблизился и стал позади плотно прижавшись всем телом. Обхватил её за талию и зарылся носом в её не послушные локоны.
— В тереме Мирты ловцов снов не было, — прошептала она отклонив голову в сторону и подставляя ему шею, будто заигрывая с ним.
— Мать недавно повесила. От куда про них знаешь? В вашем мире такие тоже есть?
— Да, но скорее как украшение.
Яр нетерпеливо развернул Стешу и усадил её на край кровати, а сам присел на корточки у её ног. Снял с неё обувь и повёл руками вверх, а остановившись на коленках, приподнял подол и стал ластиться целуя коленки:
— Тебе нельзя носить такие платья. Не хочу чтоб другие на тебя голодом смотрели, да и не принято у нас так.
— А у нас принято за девушкой сначала ухаживать и лишь потом заглядывать под юбку или «пробовать» как ты выразился в первый раз, — и она остановила его руки, которые уже нагло пробирались к бёдрам.
— Измучился по тебе, — высвободил он руки из под платья поднимаясь на ноги. — Истосковался весь, — Яр наклонился и обняв её за талию подтянул Стешу глубже в кровать и уложил на подушки. — Обещал же обогреть.
И Яр почти лёг на неё, а раздвинув её ноги коленом разместился поудобнее. Целуя её в висок и опускаясь к шее его дыхание становилось тяжёлым. Взяв её ладонь он приложил её к своему паху показывая, как он возбуждён.