Вита ерзая задницей по подоконнику смурно кивнула, пустив из глаз первую блестящую дорожку, но парень игнорировал её сопли-слёзы.
Грэгон отступил на шаг, поправил ей платье и приподняв девушку подсадил на подоконник, после чего помог спрыгнуть на улицу. Привёл себя в порядок убирая в бельё всё ещё напряжённый член.
Получив разрядку и глядя ей в след Ведьмак чувствовал себя паршиво, такого утра он точно не ожидал.
Вита уходила пошатываясь и даже пару раз споткнулась. Тонкие плечики вздрагивали. Грэгон хмурился сжимая зубы до животного скрипа. Затем она медленно развернулась и видя, что парень всё ещё стоит у раскрытого окна подобралась и гневно прокричала:
— Не смей даже смотреть на другую бабу! — сжав по бокам платье в кулаки и топнув ногой она быстро размазала по лицу слёзы и гордо задрав подбородок понеслась домой. Сегодня праздник, нужно матушке помогать и детей смотреть чтобы молодым на едине время выкроить, а плакать и злиться на него она будет потом и отомстит за его выходку и слова тоже потом.
Оби тихо хлопотала на кухне и с нетерпением ждала когда же появится Вита.
— Любит Стеша его, вижу, не слепая. Не бурчи Питер. И как он только умудрился в Трикет её упустить? Тумаков бы ему надавать, да поздно уже, сам отцом стал.
— Упустил и горемыкой больше года маялся. Она здесь, что уж теперь ворошить. Бурчит на неё, а всё ж любит. С виду Стеша тихая, но как надо нашего дуба на место поставить она подход к нему знает. И он её холит. Люба ему эта девушка и дети любы. А ведь ехать в Трикет не желал. А вон как всё обернулось, — вздохнул Питер, — А вот Вита дрына схлопочет. День-то какой, а её с рання уж нет. Куда только далась? И ведь ни словом не обмолвилась.
— Явится, не рычи. Хорошо, что дети меж собой поладили. О, внуки проснулись. Слышишь? Поди забери их, дай молодым поспать ещё маленько.
Питер тихонько приоткрыл дверь, подкрался на цыпочках к кровати и забрал у спящих детей внучку, которая тихонько копошилась меж них. «Спёр Дашу» улыбнулся дед и с довольной ухмылкой так же тихо подхватил Даню из кроватки и вышел притворив дверь.
Яр потянулся руками над подушкой и просыпаясь проводил взглядом похитителя. Сбросил с себя под одеялом исподнее и прильнул к Стеше. Она сонно что-то промурлыкала и не приоткрывая глаз растянулась в улыбке.
— Разбудил… Твой отец говорил, если обидишь меня, накажет и ввалит тебе, — преувеличила она и томно распахнула ресницы выгибаясь в руках Яра струной. Огладив её желанное тело он уже нависая над ней подбирался к лону, утыкаясь в него каменным членом приподнял ее одну ногу себе на бедро.
— И когда это вы успели так сдружиться? — Яр уже вошёл нежной головкой внутрь и проурчал в приятной неге чувствуя её утреннюю влагу меж ног.
— Когда ты мне учинил… — выдохнула она, а Яр скользнул внутрь и неспешна стал насаживать Стешу любуясь её личиком и сбивчивой речью, — Мм… Яаар…
— И что же я учинил?
— Да… Яааар… — Яр приник к её шее и наращивал темп, — Говори, иначе изольюсь быстрее тебя, слишком долго был член без дела… Всё ещё подвести может…
— Допрос мне учинил… Яр… Дааа… Ещё… Яр… — шептала Стеша цепляясь тонкими пальцами за мужское плечо и обхватывая крепкую шею. Яр облокотился на локти чтобы лучше ее видеть проникая внутрь до придела раз за разом. Теперь она неистово постанывала царапая его грудь оставляя на ней покраснение и прикрыла глаза приподнимая подбородок.
— На меня смотри, — прохрипел Яр, — Смотри сказал, — и она смотрела, прикусывая нижнюю губу. Стеша кончила первой, сжимая в агонии его член своим нутром. Яр смог таки толкнуться внутри тесного и жаркого лона ещё раз и выскочив излился ей на живот, судорожно дыша и блаженно подёргиваясь на ней.
— С добрым утром дуб, — выдала она восстанавливая дыхание и растянулась в блаженной улыбке.
— С добрым, — ответил Яр и Стеша схватив его за голову потянула на себя завершив любовный акт поцелуем.
Она коротко прошлась пальчиками по его крепкой спине и рёбрам, будоража кожу лёгкой щекоткой и прошептала:
— Сегодня я скажу тебе «да», но если ты будешь повышать на меня голос и пугать своим гневом… Я выпущу когти, — и она с хитрецой во взоре вдавила короткие ногти ему меж рёбер.
— На покладистую жену не рычат, — ответил тот целуя нежную кожу на плече пробираясь к основанию шеи.
— Покладистую? — тихонько рассмеялась Стеша. — Покладистую на перину или шкуру, согласна. А вжатая в стену? С ногами на бёдрах вот так, уже не покладистая, — и хихикнув по-собственнически оплела его торс ногами.
— После обряда я тебе кое-что покажу и глянем на твою покладистость на шкуре, перине, у стенки и… — а далее шептал ей на ухо, — Если успеем до темна то и на озере. Договорились?
— Да… только ногти подточу на всякий случай, — произнесла Стеша и ласково провела ноготками по его утренней небритости. Яр жадно сжал её ягодицу и ответил:
— Ладная попка, у меня на неё хороший ремень имеется. Мной проверенный в малолетстве. Так, что встаём, а то договоришься и подомну под себя ещё разок.
— Кто-то обещал, что до свадьбы не тронет.
— Обещал… Но ты меня бросила и я истосковался… изголодался… Значит твоя вина. А теперь каждую ночь рядом лежишь и корень мой будоражишь.
Окно в комнате приоткрылось и в него на пол ввалилась целая копна белоснежных цветов. Яр не видел лица дарителя сей красоты, а Стеша втянув носом воздух и почувствовав сладковатый запах спросила:
— Там цветы?
— Угу… много… и все тебе, — буркнул Яр.
— У меня в Ийманне появился поклонник? Надо же?
— Узнаю кто и ноги переломаю, — прищурившись зыркнул Яр на Стешу и скатился с постели. А увидев эту белую как купень россыпь дополнил, — Такие у нас не растут, — и озадаченно глянул на невесту. А та присев на кровати округлила удивлённо глаза и восхищенно произнесла:
— Маки! Белые… Яр они белые как снег. Я думала они только красными бывают. И куда теперь всю эту красоту девать?
— Придумаем, — протянул Яр теряясь в кандидатах дарителя.
Оби наказала Вите снести цветы в новый дом, о котором Стеша пока не знала.
После завтрака невеста прибиралась к свадьбе, а Вита ей помогала.
— Вита? Чего грустная такая, — глянула на неё Стеша, заметив как у той дрожат руки да и глаз она не поднимает на невестку.
— Нормально всё, — тихо ответила та и завязала широкий вышитый пояс позади платья невесты. Стеша развернулась и спросила в лоб:
— С Гриней поссорились? — «нет» покачала Вита головой, — Или тронул тебя? — с опаской спросила Стеша.
— Нет?! Ты чего удумала, — подхватилась Вита и в горячке выпалила, — Люблю его, а он меня к себе не подпускает!
— Вита ты, что? Тебе только 17 будет, не спеши, ещё всё впереди, а ты летишь словно не успеешь.
— Не успею! — и уже тише с обидой добавила, — Что если другую возьмёт пока я…?
— Ну и возьмёт, не твой значит мужчина.
— Не мой??? Люблю! Значит мой! Ты сама убежала и прибежала значит Яр — твой! А Грэгон мой! Ты вон замуж идёшь, а я?
— Вита, Вита, — обняла она за плечи девушку и с улыбкой прошептала, — Милая и упрямая. Любовь она не только в сердце, любить значит слышать его и уступать когда нужно, помогать любимому человеку, а не дерзить. А ещё от любви дети рождаются. Готова стать юной мамой? — Вита подняла на неё взор и внимательно посмотрела на Стешу.