Выбрать главу

— В целом, характеристика исчерпывающая. Хуторян вы не любите — это я понял. А водяной тут при чём?

Парни переглянулись. Как мне показалось, смущенно.

— Так-то, наверняка, никто не знает… — пробормотал Иван.

— Да где ж не знает — если русалки уж сколько народу извели? Нешто у самих разума достало бы? Владимир! Ты там был, скажи. Похоже, что водяной руку приложил?

— Исключительно похоже. Я вам больше скажу — я сам к этому водяному руку приложил.

Ерёма аж отшатнулся.

— Да иди ты!

— Ну, не хочешь — не верь.

— А это ж какой ранг-то у тебя?

— Десятник.

— Так-то, солидно, — протянул Иван. — Да только — ты ведь один был? Без десятка?

— Один.

— И водяного одолел? В одиночку?

— Вот что, мужики. — Я поставил кружку на лавку. Поднявшись, крикнул в открытое окно кабака: — Ещё налей!.. Давайте так. Сперва вы мне рассказываете, что вам известно про водяного. Потом я — о том, что на хуторе было. Идёт?

Возражений не нашлось. О водяном я узнал следующее: тварь это чрезвычайно серьёзная. Условно говоря, тот же леший, только в воде. Все прочие водные твари подчиняются ему так же, как лесные — лешему. И уровень могущества примерно тот же. Даже, по слухам, локации ограничены одинаково: леший не может выйти из леса, водяной — из воды. Хотя в этом вопросе мнения расходились. Кто-то утверждал, что может, да ещё как. Просто приберегают твари это умение, попусту им не светят.

И ещё одна отличительная особенность: водяной — тварь хозяйственная и домовитая. Владеет, к примеру, в числе прочего стадами подводных коров. Это живое опровержение дарвиновской теории может пастись как под водой, так и на земле. Отличает подводных коров «комолость» — то есть, отсутствие рогов — и цвет. Коровы, принадлежащие водяному — либо красные, либо чёрные. Ни единого пятнышка. С обычными не спутаешь, в общем. Хотя скрещиваться с обычными они могут, в этом плане проблем никаких. Отличаются завидной производительностью по части молока, телят и прочей говядины. Не болеют, любые превратности судьбы типа зимних холодов и скудного на травы лета переносят — только в путь. В общем, такая корова в хозяйстве — не корова, а мечта. И, что характерно, есть способы эту мечту заполучить.

Тут охотники в показаниях разошлись. Иван сказал, что для заполучения подводной коровы вокруг неё нужно обойти с крестом и иконой. Ерёма утверждал, что достаточно капнуть на корову кровью с безымянного пальца. Сходились охотники в одном: хуторяне заимели себе такую корову. Однозначно. Этому вроде как есть свидетельства. Чем, натурально, привели в расстройство хозяина — водяного. И тот настропалил против хуторян русалок.

— Мы ж чего туда соваться и не хотели, — закончил Иван. — Как к нечисти лезть, так эти жмоты — первые. А как жареный петух в задницу клюнул, так бегут — помогите, заступнички! Да его превосходительству жалятся ещё.

— Тьфу, — согласился Ерёма.

Глава 5

Н-да. Мне атмосфера на хуторе тоже не сказать, чтобы понравилась. На помощь звал — ни одна сволочь не выглянула… Но в данный момент меня, как и парней, занимало другое. Я рассказал о поединке с выбравшимся из воды трансвеститом.

— Так вот запросто ты его заморозил? — уточнил Иван. — А после башку снёс — и всё?

Я развёл руками.

— А родий сколько получил?

— Восемь.

— Всего? — парни снова переглянулись.

— Не водяной это был, — уверенно сказал Ерёма. — Сын, может. Али ещё кто из родни…

— Чего? — к такому меня жизнь не готовила. — Твари, что — размножаются?

— А чего ж им не размножаться, коли причиндалы есть, — гоготнул Иван. — Знамо дело, плодятся не хуже нас. Тот, кого ты встретил — не сам водяной. А, верно, сын его али ещё кто — из молодых, неокрепших. Самому-то водяному — хрен бы ты так запросто башку снёс.

Ерёма покачал головой:

— Зря ты это, Владимир! Ох, зря. Теперь тебе не то, что к рекам да озёрам — к лужам на дороге подходить, и то с опаской придётся. Твари обид не прощают.

— В этом мы с ними солидарны, — усмехнулся я. — Из меня всепрощенец тоже паршивый.

Закончили мы посиделки настоящими друзьями. Меня заверили в том, что, ежели вдруг чего, то за мной — в огонь и в воду. Ну и в десяток, само собой разумеется.

Всё это было простыми словами. До тех пор, пока захмелевшие охотники не привели меня к своему пункту приёма костей. Там я сдал хуторской хабар и получил действительно несколько больше, чем в Поречье. А вот если бы пришёл один — у меня бы ничего не приняли.