Так из его реплик я узнала, что мир этот также расположен на Земле, вот только существует параллельно нашему, соприкасаясь с ним в нескольких местах по всей планете. Одно из них — Духова гора. К каждому такому месту соприкосновения приставлен Привратник, в моём случае — баба Маша, только здесь её звали Марисья. Вот она за переход и отвечает, благодаря ей я и оказалась в этом мире, в этом облике. Людей-то пускать не велено. Нашла выход, креативщица!
Слушая деда, я понемногу начала вставать с отведённой мне постели, как он и обещал, первая попытка случилась уже на второй день. Передвигаться на четырёх лапах было непривычно и странно, но выхода-то не было. Надо привыкать, раз я теперь так выгляжу. Почему-то выдавать знахарю, что я его прекрасно понимаю не хотелось. Вроде и помог, но как отнесётся, если прознает, что я одна из тех людей, что "с той стороны", просто в мохнатом облике? Поэтому я молча следовала за седобородым мужчиной, привыкая к своему новому телу и доступной мне территории.
Людей с нашей стороны здесь не любили и, если случалось, кому из Привратников пропустить человека, то его выгоняли обратно или приносили в жертву созданиям из Сумрачных Болот.
Про то место, куда меня собирался отправить местный предводитель, знахарь тоже рассказывал и перспективы, надо сказать, оказались весьма нерадостные. Мирок этот параллельный, он небольшой совсем, всего семнадцать княжеств, в которые входят по пять-шесть десятков деревень. И у каждого княжества своя напасть. У местного Чёрная Топь под боком, где место перехода стережёт стая волкодлаков. Их вот урезонили не так давно и деревня уже много лет живёт в безопасности.
У соседнего же княжества — Сумрачные Болота рядом со странными существами, что похищают праздно шатающийся народ и выдыхаемым гейзерами сизым газом, что парализует и высушивает заживо. Вот в помощь соседям, которым не хватает воинов, князь Кайрим и решил отправить дивную потустороннюю зверушку. Тем более, что местные рыси по размерам были с меня, которую дед Михась посчитал котёнком и вынес вердикт, что я ещё раза в четыре вырасту. В общем, друзья-волкодлаки, мы ещё поквитаемся, покрупнее вас из меня тварюшка получится. А если ещё обещанный князем Аргор поможет, то и живой может выберусь.
За такими безрадостными мыслями я и привыкала к тому, что больше не человек. Жить-то в любом случае хочется, но мясо сырое есть не буду!
На восьмой день знахарь позволил мне выйти на улицу и зорко следил, чтобы я не сбежала, пропустив между передних лап и по спине прочную тесьму на манер шлейки. А куда бежать-то? Дом старика оказался на опушке небольшой берёзовой рощи. Одурманивающие своей силой запахи луговых трав ворвались в непривычно чуткие ноздри. Солнце расположилось в зените и лупило летним зноем по начинающим желтеть колосьям не то пшеницы, не то овса. А если высунуть язык, то становилось не так жарко. И в этом теле свои бонусы есть.
Далеко на горизонте через поле виднелись соломенные крыши домов, словно маленький хутор притулился за резным забором. От ворот к нам направлялись две высокие широкоплечие фигуры, одна в лёгких доспехах, вторая — в камзоле. В ожидании гостей дед Михась опустился на лавочку возле крыльца и притянул за поводок меня поближе.
Я и сама подойду, можно и без этих конструкций. Подавив вздох, под изумлённым взглядом приблизишихся к нам мужчин, уселась на лавку возле деда. Не хватало ещё на сырой после утреннего дождя земле попу морозить. А Михась привык уже. Набравшись сил, первым делом я, проклиная всё, перетащила по пути лишившуюся половины содержимого миску с молоком на стол и отвоевала себе место на лавке. Может, я и выгляжу как зверь, но уподобляться ему не буду. Хоть режьте.
— День добрый, дед Михась, — князь Кайрим окинул моего спасителя уважительным взглядом прежде чем обратить на меня своё внимание. — Дрессируешь, что ли?
— Добрый, путники. А пошто её дрессировать? — насмешливо ответил старый знахарь. — Она и сама умеет. Мы ей, кстати, кличку придумали. Мирой звать будете.
Кличку — да, с дедом пришлось повоевать за это. Он хотел Муркой назвать, или Мусей. Но под моим тяжёлым взглядом и демонстративно выпущенными из подушечек лап когтями, решил, что эти варианты не подходят. Сошлись на Мирославе, имя вроде человеческое, а сокращённо и рыси подойдёт.
До зубовного скрежета хотелось взять в лапы уголь из печки и написать своё имя, но чувство самосохранения быстро заткнуло эту мысль подальше. Не знаю чего я боялась, но смутное чувство тревоги в душе и рассказы деда о паре десятков случайно попавших сюда — отбили всё желание выдавать свою сущность. И ладно ещё, если домой отправят, хотя тоже проблема. Рыси машин не водят, да и пристрелит охотник какой. Надежды вернуть свой облик у меня не было. Поэтому я молчала и наблюдала за пришедшими.